Расколотое сознание - стр. 18

Вот что со мной делает смех – я теряю самообладание, зарываюсь в мысли.

Наверняка, Майк и Кайн не выпили настолько много, чтобы забыть о нашей договорённости.

А мои слова: «Подумаю и дам ответ», как громкие слова для глухого. Всё будет не по-моему.

Поведение Таи меня разочаровало, не такой я рисовал её в мыслях.

Завтра на учёбу, поспать бы ещё.

Рука в спутанных волосах. Выброшу все лаки, раз похож на того, кого обосрали голуби.

Вдалеке плывёт катер и пропадает во мраке. Ночное время – это тоже жизнь, только в темноте, со своими секретами и загадками.

Дойду до дома Пола, а оттуда до своего путь знаю. Мне нужно отдать Полу одежду и забрать свою, но почему-то я продолжаю сидеть и разглядывать лунное отражение в речке.

В выходные состоится очередной концерт. Деньги за него и за предыдущие выступления я оставлю себе, а не отдам родителям. Куплю себе телефон получше. Пролазаю интернет, чтобы разобраться с азами вождения.

Выиграю Кайна и тачка моя.

Кривая улыбка получается. Возомнил из себя альфа-самца.

Я прихожу домой часа через два, я замёрз и почти уснул на камнях. Но какая разница, где спать, если во сне ничего не чувствуешь.

В квартире выключен свет. Я снимаю обувь и на ощупь кладу кроссовки на полку.

Дома даже без освещения всё напоминает о ничтожном, скучном существовании.

Сегодняшняя ночь начинает казаться сумасшедшим бредом. Куртку на крючок не повесить, и она падает на пол. Там и оставляю.

Прохожу мимо комнаты родителей, где чернота заполнила всё пространство. Дверь открыта и это странно.

Щелчок, и на секунду ослепляет свет. Отец стоит в дверном проёме, смотрит на меня как на чужого. Мама на диване плачет, держа в руках смятый лист бумаги.

– Твоя бабушка умерла.

– И ты её убил.

От первой новости скручивает живот, совсем не так приятно, как от скорости. От второй отпускает, но вскоре крутит с новой силой.

Я не виделся с бабушкой три недели.

– Как убил?

– Я позвонила ей, сказать, что ты сбежал из дома, стал неуправляемым. И у неё не выдержало сердце.

Неуправляемым? Марионетка решила разрезать нити – матери с отцом это не по нраву.

– Так это ты её убила, – выпаливаю я, не подумав.

Ладонь отца врезается в мою щеку. Голова дёргается в сторону, в глазах образуются слёзы.

Не поднимая глаз, говорю:

– Скоро всё изменится, и вы вспомните, сколько мне лет. Я верну себе контроль.

– Это для тебя, письмо… – мать всхлипывает, протягивая мне мятую бумагу.

Вбегаю в комнату, выдёргиваю письмо из её рук, и так же быстро удираю в свои хоромы.

Раскрываю листок одной рукой, а второй тру мокрую щеку. Моргаю, избавляясь от слёз.