Раскол Панкеи - стр. 11

– Да гори оно всё синим пламенем! – гаркнул Везувий и тоже занял позицию «за».

– Ладно, – натянуто смирился Фтор, и теперь в шайке стало шесть неформалов.

Причина, по которой Фрикаделька коверкал слова, выяснилась, когда он, поддавшись интриге, улыбнулся. Ребята увидели, что к его зубам крепилась искривлённая проволока с металлическими коробочками сверху. Такой аксессуар вполне соответствовал внешности парня, поскольку брови, нос, уши и даже язык украшали колечки, металлические шарики, цепочки и прочая дребедень. Так что брекеты не особо привлекали к себе внимания, но зато вызывали адски болезненные ощущения. Колоссальное давление стягивало зубы, зуд распространялся по всему лицу, резало глаза, ломило челюсть, губы оттопыривались вперёд. Откусывать что-либо было попросту невозможно, так что с собой Фрикаделька носил раскладной нож. Боль притуплялась только спустя одну-две недели после визита к ортодонту, но недавно этот извращенец в белом халате дал ему крохотный пакетик с нарисованной дружелюбной канарейкой. Внутри этого пакетика бултыхалась сотня маленьких белых резинок. По-другому – эластиков. Резиновых тяг. Их следовало цеплять на ночь за крохотные крючки, и бедный парень чувствовал, как ломается его череп. Представив, как долго ему ещё предстоит пользоваться ретейнером, удерживающими пластинами, ирригатором и прочей дрянью, у Фрикадельки безвозвратно портилось настроение. К тому же был риск, что придётся вырывать зубы, и это ему совсем не нравилось.

– Садисты! Изферхи! – ругался фрик, комкая бумажку с записью на следующий приём. Теперь он не мог получать удовольствие даже от любимых чипсов со вкусом краба!

Одиночка по природе, он ни с кем не связывался и никого не трогал, но в один выходной денёк с дивной погодкой напоролся на группу гермафродитов. После лёгкого скандала он вступил в их ряды и теперь мог с гордостью считать себя официальным членом чего-то крутого и даже магического. Наконец, его виртуозная игра на клавишах могла пригодиться и принести хоть и не чипсы, но хлеб.

– Я не подфеду, – заверял Фрикаделька, превращаясь в искрящуюся петарду, – я буду трудящимся работничком! Наконец, у меня пояфились друзья, а то вечно сижу как сыч! – без умолку тараторил он, явно капая всем на нервы, но никто не возражал против его болтовни.

Выйдя на улицу, шайка раскрашенных нигилистов побряцала за Пустыней в его знаменитый гараж, который все тут же наименовали «Сахарой».

– А постеры с голыми тёлками есть? – горланил Фтор.

– А кондиционер имеется, а то духота – вздёрнуться можно! – жаловался Везувий.