Раскаленная броня. Танкисты 1941 года - стр. 27
Перед глазами встает утренний вокзал, парадное построение. Танки погружены на железнодорожные платформы, мощь и слава Красной Армии заботливо обтянуты брезентом, дула грозно уставились на запад. Всего в нашем составе – тридцать новехоньких Т-28 самой последней модификации! Комбриг говорит, куда ни посмотри – внутри все в заводской смазке. Только подумать – тридцать смертоносных исполинов с огромными красными звездами Октября будут нести фрицам разрушение и смерть!
Игорь довольно кивнул. Вспомнилось, как поезд тронулся и оркестр вдруг грянул «Прощание славянки». Все ждали «Интернационала», но нет – решили обойтись старым русским военным маршем. Оказалось, комбриг настоял. Он же в империалистическую воевал небось, и его провожали под «Славянку» бить немцев-империалистов, вот и решил наш майор молодость вспомнить.
Игорь улыбнулся – в памяти всплыло, как комбриг машет рукой на прощанье и украдкой смахивает слезы. Эх, отличный мужик все-таки был наш комбриг, подумал Игорь. Такой с легкостью не то что бригадой или полком сможет командовать – армию не грех доверить!
Лейтенант вновь улыбнулся. На этот раз перед глазами выросла толпа людей перед вагонами, довольные, радостные лица кричат «Ура». И все до одного под музыку оркестра бросают целые охапки цветов. Ошалелые танкисты замерли на вагонных площадках, крутят головами.
Взгляд Игоря упал на внушительную охапку полевых цветов в тамбуре – небесно-синие васильки вместе с колокольчиками, белоснежные лепестки ромашек, золотистые горечавки, стебельки иван-чая.
Вот такие получились проводы у нас, немного грустно подумал Игорь. А встречать будут нас, героев, наголову разбивших треклятую немчуру, еще лучше. И на этот раз грянет горячо любимый «Интернационал», вместо каких-то там старорежимных маршей.
Поезд пролетел очередной мост. Все чаще попадается лесополоса, одинокие хуторки буквально утопают в зелени березовых, липовых, еловых стволов.
Фронт все ближе и ближе. Военные сводки особым разнообразием не отличаются. Диктор из раза в раз вещает из станционных громкоговорителей одно и то же: «Наши войска оказывают ожесточенное сопротивление гитлеровским полчищам!» Дальше уже привычно перечисляют вражеские потери, мол, живой силы теряет тысячу за тысячей, сотни танков чадят густым жирным дымом в июньское небо. Так их вскоре совсем всех перебьют. Эх, только бы поспеть! – пронеслось в голове лейтенанта Протасова. Да куда там… вон поезд, как гусеница, ползет себе неспешно.
Игорь вздохнул, достал папиросу, но тут же смял – от постоянного курева живот уже дурнотой сводит. Он бросил взгляд в окно. За стеклом неспешно ползут мерные столбы да редкие семафоры.