Расцвет Рагнарёка - стр. 46
– Наш герой вырос и окреп, – восклицал о себе Хануман, как рассказчик, – он был готов свернуть горы, ведь и сам стал размером с гору!
Вместе с ним увеличилась его одежда, а также и посох. Довольный гигант с улыбкой взирал на перепуганную «мелочь» снизу вверх. Он притопнул, ударил посохом и повалил с ног всех вокруг, включая Софру и барсука, отлетевшего к Ди. Правда, вместе с размерами Ханумана не увеличилась сама ваджра: она в область его чар никак не входила. Потому к ней рванул Вир в надежде быстро подобрать артефакт со снега.
Ему не хватило буквально секунды. Ванар вовремя заметил, как создание в чёрной броне эдаким пятнышком приближается к сине-зелёной «палочке» на снегу, и отбросил Вира так, что тот покатился по склону на следующий ярус дороги.
В лицо Хануману вдруг ударил резкий поток морозного ветра. Это парящий в небе Фудзин раскрыл прямо перед его обезьяньей мордой свой крупный и лёгкий мешок, выпуская собранные ветра. Хануман пятился, скользил, пытался противостоять, но определённо проигрывал столь сильным порывам, едва не срывавшим с его рыжей головы волосинки. Однако же ванар нашёл выход – снова уменьшился, да так резко, что ветер продолжал гулять где-то там, в вышине, а сам он, ловко подхватив ваджру, ринулся убегать прочь.
Кьяра, опираясь на меч, глянула вслед ему, перевела глаза на лежащую подругу и приняла решение помогать Ди, рванув к той и отряхивающемуся барсуку. Вир внизу не успел подняться, как Хануман вновь сбил его с ног. Но и парень был не промах, вовремя схватил того за хвост дабы притормозить.
Ванар рухнул вперёд, выронив ваджру, а перед той уже приземлялся Фудзин, преграждая путь. Вид у него был счастливый и умиротворённый, а холщовый мешок вновь казался завязанным. Царь обезьян скривился, оскалился, пополз вперёд, несмотря на хватку Вирбия сзади, сдавливавшего кончик хвоста бронированной чёрной перчаткой с шипами. Ванар треснул своим посохом Чёрного Барона по лицу, чуть ниже глаза, но тот всё равно, даже взвыв от боли, не выпустил рыжий хвост из рук.
– Ты всё равно не можешь к ней прикоснуться! – прорычал Хануман Фудзину.
– Но могу не дать прикоснуться тебе, – ответил тот, собираясь явно отбросить артефакт ещё дальше от кряхтящего ванара.
Хануман сделал рывок, теряя шерсть на хвосте, преодолевая боль, пересиливая вес цепкой хватки тянущего его назад Вирбия, и таки схватился за ваджру прежде, чем ту успел пнуть своими когтистыми лапами Фудзин. Поднимая ту в руке, он испустил из концов оружия яркий сине-голубой луч. Нижняя его часть со скрежетом пробурила землю, оставляя дыру неведомой глубины, а вот верхняя прожгла насквозь живот Фудзину, сверкая вдаль из его спины и оставляя дымящееся отверстие диаметром где-то с кулак.