Расцвет и упадок цивилизации (сборник) - стр. 27

Работа и общие условия деятельности в КИРФАН некоторое время вполне удовлетворяли отца. У него появились ученики, которые его высоко ценили и дорожили его помощью и руководством. Отец стремился пополнить пробелы в их образовании – в математике и даже в иностранных языках. Все они (в частности, Р. П. Караваева, М. Шапиро и др.) занимались прикладными отраслями биологии, никого из них отец не прочил в ученые теоретического плана, но в каждом стремился посеять сомнения в догмах общепринятых формулировок и умение думать самостоятельно.

Во Фрунзе у матери обострился порок сердца, которым она страдала смолоду. В 1947 году случился первый приступ, в феврале 1948 года она умерла. В том же году, в августе, отец женился на Ольге Петровне Орлицкой, с которой они были знакомы с ранней юности в Петербурге. Переписка с ней была редкой и случайной, но их связывала взаимная дружеская приязнь. (О. П. была мобилизована в начале войны в армейскую канцелярию, с которой она дошла до Берлина и провела там в наших оккупационных войсках два года. В 1947 году она вернулась из Берлина.) Ольга Петровна прожила с отцом 24 года, пережила его всего на четыре месяца. Сразу же по выходе замуж за отца, она стала для него близким другом, секретарем, стенографисткой, хранительницей его архива. И она передала его надежным и заинтересованным людям: теперь архив находится в Ленинградском отделении Архива АН. Ольга Петровна облегчила моему отцу жизнь во всех отношениях, взяла на себя все житейские тяготы. И (что самое удивительное), она с жаром включилась в его деятельность, стала жить его интересами. Со стороны отца были столь же горячие и сильные чувства к Ольге Петровне все 24 года их совместной жизни. После смерти мужа она начала быстро слабеть и чахнуть и умерла через четыре месяца после него, утратив всякий вкус к жизни.

С течением времени условия работы отца в КИРФАН ухудшились. Он, как всегда, совершенно открыто всюду высказывал свои мысли по научным вопросам, и во Фрунзе очень скоро стало известным его резко отрицательное отношение к теоретическим высказываниям Т.Д. Лысенко и его единомышленников. Отношение к отцу со стороны многих руководящих деятелей КИРФАНа круто изменилось к худшему. Особенно тяжкой стала для него служебная ситуация после 1948 года (печально известной сессии ВАСХНИЛ), когда стало очевидным, что из Киргизии надо уезжать.

Отец написал в Москву в Управление высшей школы просьбу о предоставлении ему профессорской должности в любом ВУЗе страны, кроме Москвы и Ленинграда (последняя оговорка объясняется отрицательным отношением отца к жизни в столицах вообще). Он получил несколько предложений, в том числе и Ульяновск. Он выбрал Ульяновск – у него сохранились воспоминания о том, как они с Блиссом были там однажды и стояли на Венце, любуясь Волгой и Заволжьем. Отец сказал себе тогда, что хорошо бы было ему на закате жизни поселиться именно в Ульяновске. И вот он переехал туда, став заведующим кафедрой зоологии Ульяновского педагогического института. В этой должности он проработал с 1950 по 1955 год. Читал зоологию беспозвоночных, гистологию и эмбриологию, специальные предметы. Прожил он в Ульяновске до самой смерти, всего 22 года. В 1955 году ему исполнилось 65 лет, и он решил уйти на пенсию, чтобы иметь возможность отдать все силы и все время работе по собственному плану над вопросами теоретической биологии и философии, разработка которых была целью его жизненного пути. Во время работы в Педагогическом институте у него не раз возникали трения с администрацией, но именно годы, проведенные в Ульяновске, оказались самыми плодотворными для научной работы отца. Он был там окружен дружеским вниманием учеников и коллег, видел преданность и верность и – самое главное – интерес к его идеям. В Ульяновске у него появились новые друзья, многие были с ним до конца жизни и проводили его в последний путь.