Расцвет и упадок цивилизации (сборник) - стр. 22

Главной причиной переезда для отца (помимо, конечно, формального повода – реорганизации института) была надежда на то, что освобождение от преподавательской деятельности увеличит время на работу как по прикладной энтомологии, так и по общим проблемам. Именно в этом он и ошибся: научной работой в Ленинграде ему пришлось заниматься очень мало.

Незадолго до переселения в Ленинград (в начале мая 1930 года) отец был на IV Съезде зоологов в Киеве. Там читались доклады по общебиологическим вопросам, в том числе (по предложению И. И. Шмальгаузена) доклад отца «О логических основаниях современных направлений в биологии». Прения по докладу были очень оживленными. Многие участники съезда защищали в то время чистый морганизм. Такими были М. Левин, С. Г. Левит, Б М. и М. М. Завадовские, А. С. Серебровский, И. И. Презент, И. М. Поляков, Е. А. Финкельштейн, М. М. Местергази. Все они охарактеризованы отцом в воспоминаниях. Среди них были высоко культурные люди, умелые полемисты и терпимые к идейным противникам. Некоторые знали отца и раньше, в частности, Местергази был знаком с ним с 1909 года, еще в Неаполе. После революции он работал в издательстве «Советская наука» и много способствовал выходу в свет получившей широкую известность книги В. Н. Беклемишева «Основы сравнительной анатомии беспозвоночных». Против этой группы выступало значительное число зоологов, «не объединенных какой-либо общей идеей». Особенно ярко это выразил палеонтолог Д. Н. Соболев, который, имея в виду постоянные ссылки перечисленной группы на «классиков марксизма», заявил в актовом зале университета: «Я вот слышу, что нас приглашают считать те или иные мнения непогрешимыми, а я со своих семинарских лет привык считать непогрешимость монополией Римского папы».

Ю. А. Филиппченко произнес в защиту свободы науки блестящую речь, вызвавшую наибольше количество аплодисментов. Далее отец пишет: «Борьба за свободу науки сблизила меня и с Н. К. Кольцовым, с которым у меня произошел резкий конфликт на I-м Съезде… Кольцов подошел ко мне на IV-м Съезде, и мы поговорили с ним о некоторых вопросах, связанных с моим докладом. Мой доклад носил общий характер и был дальнейшим развитием доклада на III-м Съезде „Понятие номогенеза“. Номогенез, конечно, не является отрицанием морганизма, но ограничивает его, и поэтому на IV-м Съезде тогдашние защитники морганизма были в числе моих противников».

Ленинградский период деятельности отца (1930–1938) следует, вероятно, считать самым бурным и самым трагическим по многим причинам. Переезд совпал с реорганизацией Института прикладной ботаники, возглавляемого Н. И. Вавиловым, во Всесоюзную Академию сельскохозяйственных наук им. В. И. Ленина (ВАСХНИЛ). Один из отделов был преобразован во Всесоюзный институт защиты растений (ВИЗР). Первым его директором был Н. В. Ковалев, а заведующим отделом энтомологии – И. Н. Филиппьев. Для института был отведен Елагин дворец; там институт находился пять лет, до создания на Елагином острове Парка культуры и отдыха. Отец, как и другие научные работники института, поселился вместе с семьей в бывшем фрейлинском доме.