Раритет - стр. 7
Кстати, он не только русский, но и иврит умудрялся искажать «в поисках новых смыслов». Так, вместо вопроса «Ма шаа?» (который час) спрашивал «Ма шоа?». Звучало это кощунственно, так что люди на улице отпрядывали и норовили перейти на другую сторону. Оно и понятно, ибо Шоа на иврите означает Холокост. Но, в сущности, этот вопрос как нельзя лучше выражал душевное состояние моего героя.
***
Исидор с детства подгонял время. Когда по телевизору должны были показывать футбол с участием его любимого «Динамо», он уже за два часа в нетерпении поглядывал на часы, словно пытался усилием воли заставить стрелки бежать быстрее. А когда после долгих уговоров его удавалось усадить «за инструмент» хотя бы на час (он ведь учился на пианино), уже не усилием воли, а собственными руками он переводил часы минут на пятнадцать вперед, чтобы пытка скорее кончилась. И так всю жизнь. Например, в восьмом классе поступил он в знаменитую школу «для гениев», но проучился в ней только год. Ибо его вдруг осенила идея – перепрыгнуть девятый класс и на том сэкономить время. Зачем? Ну как же! Во-первых, на год раньше стать студентом, это же круто. А, во-вторых, если закончишь школу с медалью (а в обычной школе, рассуждал Исидор, медаль получить было делом плевым, не то что в математической), то на вступительных экзаменах тебе положена льгота. Сдай нормально один экзамен – и ты студент. Это было важно, ибо абитуриентов исидоровой национальности советские ВУЗы брать не спешили. Он так и сделал – легко перепрыгнул через класс и шел на медаль. Но как всегда – не получилось. И из-за чего? Из-за черчения! Чертежника уж кто только не просил – и завуч за Исидора ходатайствовала, и сама директриса просила четверку поставить. Но шибко принципиальный чертежник (от слова чёрт) остался непоколебим. И что в итоге из блестящего плана вышло? В университете его «зарезали». Пришлось идти в какой-то невнятный вуз. Поступить-то он поступил, но на втором курсе бросил. Потом восстановился, но снова бросил. Брал академический. Диплом Исидор в конце концов получил, но на три года позже своих сверстников. Такая, понимаешь, вышла экономия! Свою профессию Исидор любил примерно так же, как пианино в детстве, и по специальности почти не работал. И так ведь во всем – любые попытки обмануть время обходились ему «себе дороже»…
Правда, помимо сиюминутных планов были и долгоиграющие. С тех пор, как себя помнил, Исидор желал двух вещей. Во-первых, разбогатеть. Да, мечта не оригинальная, но нельзя сказать, что уж вовсе беспочвенная. Когда грянула перестройка, Исидор начал свое бодрое шествие к миллиону. Мудрые китайцы говорят – путь длиною в тысячу ли начинается с первого шага. Вот этот первый шаг Исидор тогда сделал.