Радунь и евреи. История, холокост, наши дни - стр. 5

«У „литовцо-руссов“, то есть наших белорусов Центральной и Западной Беларуси, западных балтов – литвинов, святой областью в языческой религии являлась территория севернее Лиды, то есть это на реке Радунь (ныне Радунька), что текла в княжестве Дайнова (столица Лида), и до реки Вилия. Именно в этом месте ВКЛ у наших предков считался „центр сбора усопших душ“, там было сосредоточение всего магического и упокойного, обитель богов. Кстати, недалеко от Радуни, на Вилии, тоже святом месте, наши предки и основали Вильно. Вполне возможно, что праздник Радуница имеет свое имя от этой реки, священной для наших предков. Во всяком случае, именно туда почему-то увозили хоронить князей ВКЛ как в место их последнего успокоения. Там было святое место для захоронений нашей знати, о чем пишется во многих летописях. На месте этих древних захоронений возник и древний город – Радунь, „специализировавшийся“ на погребальных обрядах наших князей. Ныне это только белорусский городской поселок на реке Радунька (бывшей Радуни), между Вильно и Лидой, где сегодня живет около 3 тысяч жителей. Однако он – древний город, впервые упоминается в 1387 году в грамоте Ягайло как центр волости. В XIV – XVII веках там создается мощный замок, в 1649 году получает Магдебургское право, имеет свой герб. С 1958 года сведен до статуса городского поселка. Обряд Радуница и культовая языческая территория Радунь – связь исторических реалий или только фонетическое совпадение? Ответ могут дать дальнейшие исследования темы, но уже сейчас многое говорит об их прямой связи. Эта версия позволяет объяснить название праздника именем святого погребального места у наших языческих предков Центральной и Западной Беларуси (о мифологии кото-рых, увы, сохранились весьма отрывочные сведения). Но как объяснить традицию кормить усопших?»

«Эта земля без жидов‚ – писал русский путешественник в начале XIX в.‚ – была бы как тело без души‚ была бы пустынею‚ страною бедствий и нищеты» [3]

«В начале позапрошлого века Радунь была типичным белорусским провинциальным городком, где шла неторопливая жизнь. В центре, как и во многих других населенных пунктах, стояли каменные дома евреев, а на первых этажа шла бойкая торговля. Еврейская община была дружной и сплоченной». [6]