Радио безумных ананасов - стр. 17
– Так вот, Искандер, – переведя дух, продолжал марокканский дядя, – а теперь у меня… как это твой друг говорит… да, навалом самых превосходных пылесосов, они сосут любую пыль, но не дают радости, как тот… Он есть, но теперь мне самому крутить его педали так быстро, как нужно, уже не могу. Сердце старое, не вытерпит. Все выломается… А десять лет назад я увидел в другой пустыне, это было в Чили, много-много белых радиотелескопов. Они такие красивые, такие превосходно белые. И смотрят в синее небо. Так красиво. И мне очень захотелось иметь такой радиотелескоп. Не только для того, чтобы слушать все, чем вселенная там у себя думает и поет… я не ученый… я бы ученых пустил к себе работать. А сам бы стоял и любовался им в моей родной пустыне. Понимаешь меня, Искандер? Я смогу взять и купить себе радиотелескоп. Но что скажут соседи, которые знали моего отца? Как они будут смотреть на меня? Скажут: «Что это он себе позволяет? Он хочет один узнать, что на небесах ангелы говорят? Он разгордился. Он хочет подслушивать ангелов. Его Аллах накажет за это!» А потом они начнут кидать камни в мой радиотелескоп, мои добрые соседи, для которых мой отец и я лудили посуду. И знаешь, они будут правы. Искандер. Потому что мой превосходный радиотелескоп не польет водой их огороды… И тогда я вспомнил наш старый-старый радиоприемник. Еще довоенный. Немецкой фирмы «Телефункен». Я им тоже в детстве любовался больше, чем слушал. Он был волшебным. Как лампа Аладдина. Только джинн не выходил из него и не исполнял желания, зато красиво пел, когда захочешь, разными голосами. И я сказал себе: «Исполнять свои желания ты теперь сам себе можешь вместо джинна. И чтобы вернуть себе ту радость, ты можешь собирать такие приемники… Над тобой будут смеяться, если ты сам начнешь делать ремонт своему дорогому автомобилю или телевизору, но все тебя будут уважать за то, что ты умеешь лудить старый радиоприемник и любоваться им». Понимаешь меня, Искандер?
Надо признать, что неглупые вещи про жизнь говорил в те минуты марокканский дядя. Я кивнул и даже посмотрел ему в глаза. Чтобы он увидел, что я киваю не только из вежливости.
– А теперь, мой дорогой Искандер, ты будешь смотреть на этот мотороллер, который я подарил тебе от чистого сердца для той твоей мечты, которую ты по маленькой глупости не стал бы исполнять, когда вырастешь… – вот так витиевато по-восточному выразился дядя и, вздохнув, продолжал: – И ты начнешь сейчас потихоньку-потихоньку догадываться, почему мне так интересен твой родной город и ваш покинутый город военных людей с антенным полем и вот какими антикварными локаторами. И ты тоже можешь помочь мне исполнить одну маленькую-маленькую мечту… и тогда ты уже превосходно не станешь смотреть на мотороллер, как на обнаруженный посреди великой пустыни без людей чужой кошелек с серебром… Нет-нет, не смотри на меня так, будто я сюда заслан нашим королем как опасный шпион! Я уже договорился обо всем с начальниками вашего муниципалитета, и они, и ваши военные люди готовы предоставить мне антенное поле в аренду на пятьдесят лет. Там мы устроим и радость ученым, и большой превосходный туристический аттракцион. А теперь посмотри вот на это.