Рабыня. Порочная страсть - стр. 27

– В дом приходит служанка по хозяйству, три раза в неделю, – негромко заговорил Охотник. – Больше кроме меня в доме никто не живёт. С посторонними людьми ты будешь говорить только тогда, когда я разрешу, даже если к тебе обратятся напрямую. Ясно?

– Да, хозяин, – я послушно кивнула, насколько позволяла его хватка.

– Одежду пока не заслужила, – добавил он и жёстко усмехнулся. – Кроме этой.

Охотник вытряхнул на колени из мешочка какое-то украшение, как поняла по блеску, а ещё, к нему крепилась цепочка… Когда мой хозяин расправил его перед моими глазами, дыхание перехватило, а во рту появилась горечь. Ошейник. Широкая кожаная полоска, снизу украшенная подвесками с камнями – так понимаю, бриллианты. Со стороны застёжки крепилась длинная цепь с довольно крупными звеньями, а застёгивалось это украшение на маленький замок. О, дьявол. И… мне его постоянно носить?..

– Наклонись и волосы убери, – скомандовал Охотник, не сводя с меня взгляда, его усмешка стала шире, а на лице мелькнуло удовлетворение.

Я подобрала волосы и упёрлась лбом в подлокотник кресла, чувствуя, как тёплая, слегка шершавая кожа плотно обхватила шею. Прохладная цепь скользнула по спине, после недавней порки и регенерации остававшейся всё ещё очень чувствительной, и пришлось прикусить губу, чтобы не зашипеть. Ошейник не мешал дышать, но при этом хорошо ощущался, не позволяя забыть о собственном положении. Замок закрылся с тихим щелчком, и ключ, естественно, остался у Охотника. Я выпрямилась, даже не заметив, как мои пальцы вцепились в мех. Сердце гулко билось в груди, и эмоции обуревали самые противоречивые. С одной стороны, возмущение всё же присутствовало: он меня в таком виде везде собрался таскать за собой?! С другой… Осознание, что я его собственность, заставляло внутренности сжиматься в сладкой истоме, а между ног всё становилось предательски влажным. Он Охотник, это правда, но – и мужчина тоже. А я – женщина, суккуба, соблазнение у меня в крови. Моей проклятой крови, которая хотела теперь именно этого мужчину и больше никого. Она жаждала подчиниться ему, жаждала его удовольствия, потому что это будет одновременно и моё тоже. Чёрт, чёрт, как всё сложно-то…

Охотник некоторое время изучал меня, потом отправил в рот кусочек сыра, прожевал и с удовлетворением произнёс:

– Неплохо смотришься. Эту штучку я забрал у одного из ваших перед тем, как убить его, – непринуждённо добавил мой хозяин. – Он собирался надеть её на свою жертву. Я подумал, что тебе она очень подойдёт, куколка.

Он пребывал в благодушном настроении, уловила я. Злость отступила, и теперь ему было любопытно, что за зверушку он подобрал. Что ж… Это хорошо. Может, вспомнит, что я и обычной пищей питаюсь.