Рабыня для оборотней, или Байкерши не сдаются - стр. 23
— Даже не пытайся, — подонок, возомнивший меня хозяином жизни, остановился напротив меня, прожигая пристальным взглядом. — Как чувствовал, что с тобой будут одни проблемы. — Смотрел жадно, голодным взглядом скользя по телу, едва скрытому полупрозрачной туникой. — Если бы я так остро не нуждался в деньгах… — Дотронулся пальцами до моей щеки, завороженно скользя вверх и вниз по скуле, намотал на кончик выбившуюся из косы белую прядь… — Оставил бы себе… Затрахал бы…
— Трахалка еще не выросла, — плюнула подонку в лицо, наблюдая, как его перекосило от ярости, ухмыльнулась. — Только и можешь — унижать беззащитных женщин и детей…
Хозяин — тьфу, даже мысленно корёжит от подобного — побледнел, сжал пальцами до боли мои скулы, пользуясь тем, что я сейчас беспомощна и беззащитна.
— Наглая дерзкая девка! — Я все же не выдержала, дернула головой, избавляясь от его хватки, и тут же получила мощный разряд тока в шею. — Это лишь малая толика наказания, которое тебя ждет, если не укоротишь свой длинный язык! — прошипел мелкий ублюдок мне в лицо, успев отдернуть руку до разряда. — Я не стану портить товар! Продам тем, кто станет для тебя самым худшим кошмаром. А потом вернусь, выкраду, затрахаю до смерти и снова продам, теперь уже некромантам!
— Так ты еще и некрофил? — продолжала я дергать и раздражать ублюдка, не обращая внимания на женщину, что стояла рядом, и усиленно тянула меня за руку.
— Простите ее, хозяин. Она не местная, обычаев не знает… — попыталась заступиться за меня она.
Мою шею снова прострелило от электрического разряда. Но я даже не скривилась, не желая показывать слабость этому говнюку.
— Хозяин, — пресмыкалась перед ним соседка, — вы же не хотите повредить товар? Тогда не заработаете много денег…
Жадность поборола ярость. И подонок отступил. Удавка на шее ослабла, давая возможность вздохнуть.
— Посмотрим, как ты будешь распускать язык, когда окажешься в их руках, шармута. Выродок белых демонов…
Хозяин сплюнул, снова взяв себя в руки. Развернулся и пошел дальше вдоль строя.
— Ведите себя тихо, завлекайте покупателей, и тогда не окажетесь в местном борделе, куда я продам всех, кто останется. Пошли!
Собрав нас, десяток женщин и детей, повели куда-то за пределы постоялого двора.
Как раз в этот момент желудок заурчал, подавая признаки жизни. Хотелось спросить, неужели нас даже не покормят? Или не хотят тратить деньги? С постоялого двора доносились такие аппетитные запахи… что я невольно сглотнула скопившуюся во рту слюну. Желудок снова громко заурчал, требуя еды. И судя по всему, уже начал липнуть к позвоночнику и пожирать сам себя.