Рабы бессмертия - стр. 26
– Здорово, Док, – протянул руку сталкер. – Я Баян. Что, посмотреть захотелось? – улыбнулся он.
– Да. Не мешаю?
– Нет, не мешаешь. Сейчас тихо, можно и поболтать. Все, кто тут впервой, ко мне лезут. Не на переднюю, не на угловые, а сюда, на центральную, – сталкер указал на один из мешков с песком, лежащий на полу. – Присаживайся, нечего на фоне неба отсвечивать. Сохатый не дремлет, может и целить. Стрельнет, и нет Дока, а мне потом выговор, и вообще перед Гипсом неудобно.
– Ага, – быстро сел на мешок Трофим. Теперь его голова была чуть выше расставленных квадратом мешков с песком, и выцелить снизу его было практически невозможно.
– Ну, рассказывай, как тебе ребята, как кадры наши, сам что надумал? – спросил Баян, включая электрический чайник в розетку.
– О! – удивился Трофим. – У вас и здесь электричество есть.
– А как же, – не без самодовольства ответил Баян, – у нас тут с электричеством вообще порядок. Сейчас чайку сообразим, повечеряем… Это, знаешь, милое дело, я вот сейчас вижу, облака к вечеру разойдутся, может и солнышко посмотришь. У вас на Янтаре такого, небось, нету?
– Не-а, – качнул головой Трофим, – а это что? – спросил он, указав на синий полупрозрачный подрагивающий предмет, привязанный веревочкой к стулу.
– Это обогреватель наш, из «капли» сделан, удобная штука. Ни дыма, ни огня, только тепло. Правда, настраивается всего один раз и потом так и работает. Так что если его в комнату взять, перегреемся, а тут на сквозняке в самый раз. Веревочкой его привязал, чтобы не выпнуть случайно, а то всякое бывает. Вон как-то сохатые начали пуляться, я залег, а он вылетел, ну случайно получилось, так я потом тут лежал мерз как цуцик, нам же снайперам двигаться нельзя, работа ответственная. С тех пор так, на веревочке.
Трофим с уважением посмотрел на СВД, лежащую вдоль одного из бортов гнезда. От оружия, имевшего матовый черный цвет, веяло суровым холодом, кажущимся неподходящим для этого гостеприимного сталкера. В это время щелкнул чайник, и Баян, достав из тумбочки кружки, заварочный чайник, конфеты, поставил это все на крышку люка, к которой, как оказалось, были приделаны складные алюминиевые ножки, превращающие его в столик. Небо постепенно темнело, Трофим рассказывал о жизни на Янтаре, о своих отношениях с долговцами, Баян между тем слушал внимательно. Кое-кого из долговцев он знал ранее, когда в прошлом ходил одиночкой, и спрашивал о них, но тут уже ученому нечего было ответить, потому что не знал их. Плавно и неуловимо солнце клонилось к закату, раздавливая своим весом тонкие облака. Баян достал из тумбочки пузырек с прозрачной жидкостью и поставил один граненый стакан.