Работа, секс, деньги. Повседневная жизнь на пути внимательности - стр. 9

, эти двенадцать нидан показаны в виде внешней окружности колеса. Архат, о котором идёт речь в этой истории, способен увидеть всю цепочку причинно-следственной связи из двенадцати нидан, просто созерцая одну кость. Мы могли бы действовать таким же образом в нашей собственной ситуации. Мы не должны отказываться или отворачиваться от чего бы то ни было. Мы способны реализовывать созидательный аспект любой ситуации.

Нью-Йорк может порой ассоциироваться у вас со смертью. И я это хорошо понимаю. Прохожие на улице могут казаться вам ходячими мертвецами с ничего не выражающими лицами. Есть в городе и свои шакалы, в виде машин с ревущими сиренами и сидящими в них полицейскими. Запах смерти всё время забивает вам нос и вызывает чувство сухости во рту. Время от времени вы, желая подбодриться, вновь смотрите на мертвенные инсталляции в витринах с их безжизненными манекенами. Строятся гигантские здания; люди в них заперты в душных капсулах – это ещё одно проявление смерти. Весь город, по сути, можно рассматривать как символ смерти.

Когда я впервые приехал в Америку с женой Дианой и мы посетили Нью-Йорк, первым полученным мною впечатлением был городской запах, напоминающий трупный запах разлагающихся человеческих тел. Вот что я сразу почувствовал. Но это нормально! Совершенно нормально. Для вас это может быть неисчерпаемым источником вдохновения. Учения Дхармы не будут романтическими или красивыми – о нет! Эти учения будут болезненными, даже провоцирующими паранойю. В то же время мы можем работать с ситуацией и находить в ней что-то созидательное, конструктивное. Всех этих городских шакалов, валяющиеся тут и там трупы и невыразительные лица мы можем поставить на службу своему вдохновению. В подобных городских сценах, в принципе, нет ничего плохого. Просто так проявляется жизнь. Жизнь, в которой всё основано на работе, сексе и деньгах.

Вместе с тем вы, возможно, сочтёте город интересным и живым местом. Мы стараемся всё время развлекать себя, особенно в западном мире. У нас горы книг и фильмов; у нас толпы всевозможных друзей и приятелей, которые чудят и сумасбродят кто во что горазд. Существует телефон, а значит, всегда можно позвонить. И есть новости[5]. Сформировалась уже целая индустрия увеселений. И вот мы веселимся. Развлечения постоянно занимают наше время. При посещении такого крупного города, как Нью-Йорк, эта особенность бросается в глаза. Развлечения буквально кричат нам в лицо, до такой степени, что мы находим их слишком раздражающими. Самообман такого рода слишком очевиден; он чрезвычайно болезнен, потому что слишком правдив для того, чтобы быть правдой. Поэтому мы обречены тащиться назад в свой пригород, к своим знакомым обманам. Там мы можем развлекаться скорее благородным или духовным, чем безвкусным и показным способом.