Рабин, он и в Африке Гут - стр. 13
Поначалу, когда наконец мы вернулись из странствий по трем мирам, найдя дом таким, каким его и оставляли, я радовался, как слюнявый щенок. Все вокруг мне казалось таким милым, родным и прекрасным, что ничего другого больше и не хотелось. Только мою миску, потертый коврик у кровати Рабиновича и привычную, любимую работу. А затем начали накатывать приступы грусти и раздражения. Особенно тогда, когда какого-нибудь, извините, обмочившегося алкаша из снега выковыривать приходилось, а он тебя при этом такими матюками накрывает, что поневоле думать начинаешь – и вот ради этого дерьма мы мир спасали?!
Нет, я ничего не говорю, на работе и до наших путешествий подобные истории случались. Даже похлеще бывало! Вот только после всего пережитого в чужих странах я на жизнь как-то иначе стал смотреть. Конечно, здесь, у себя на родине, мы делаем очень нужное и важное дело, мало чем отличающееся от поступков тех же рыцарей Круглого стола короля Артура, но иногда очень хотелось вернуться и посмотреть, как там без нас люди управляются. Честное слово, я бы даже эльфа в морду лизнул (и пусть, гад, в моей слюне захлебнется), если бы он вдруг передо мной появился!
В общем, страсть к странствиям намертво въелась в мою плоть. Думаю, с моими друзьями происходило то же самое. С Рабиновичем, по крайней мере, точно. Он-то не подозревает, что я умею читать, поэтому и не пытался от меня прятаться, когда, задумавшись, выписывал на чистом бланке протокола допросов женские имена: РОВЕНА, ИНГВИНА, НЕМЕРТЕЯ… Нет, он не гарем из иностранок собирался завести. Просто так же, как и я, вспоминал о наших странствиях и с каждым днем становился все мрачнее и мрачнее, пока не дошел до такого состояния, в котором сейчас и пребывает.
– Сеня, ты котенка кормить собрался? – весело поинтересовался Андрюша, кивая головой на скудную закуску.
– Нет. У меня сексуально-финансовый кризис, – буркнул мой Сеня, подозрительно оглядывая Попова с ног до головы.
– Это как? – не понял Жомов.
– Очень просто, – не меняя интонации, ответил Рабинович. – Кошелек открываешь, а там хрен!
Попов истерично захохотал, а Сеня с Иваном удивленно посмотрели на него. Я даже решил отодвинуться немного. Мало ли что! У Андрюши за последнее время столько потрясений было, что он и с ума сойти мог, а мне как-то не хочется в руках полоумного жизнь свою закончить. Перед соседскими кобелями стыдно будет!
– Ты чего ржешь-то, бурдюк с салом? – Ваня буквально просверлил глазами Попова, но тот даже на такое оскорбление не обиделся. Люди добрые, да что же такое творится? По-моему, спасать нашего криминалиста срочно нужно.