Раб Петров - стр. 40
– Тятька что ни праздник, так к сударке своей таскается, – говорил Никита. – Приворожила она его: говорят, хороша собой необыкновенно, да почти нищая, от покойного мужа один ребятёнок малый остался. А тятенька жениться на ней задумал.
– Ну, а твоя-то какая тут печаль? – недоумевал Андрюс. – Чай, Степан Никитич сам знает, что ему делать.
– Знает-то знает… Да только вдовушка эта ему условие поставила, чтобы половину мастерской с доходами на меня отписать, а половину – на сыночка её… Иначе за него не пойдёт – вот отец и согласился. Пол-мастерской я уже потерял, а дальше? А потом она ему ещё пяток сыновей народит? Она-то, мачеха, их интерес блюсти будет. Они тут будут баре, а я у них в холопах? Не желаю!
– Да ведь отец и тебя не забудет: ты же первенец, старший сын…
– Тятька меня последние дни будто бы не видит, не замечает, – безжизненным голосом произнёс Никита. – Никто ему, кроме сударки евонной, не нужен, только и разговору, что о ней: мол, какая милая да хорошая, чисто голубица. Теперь у нас как она скажет, так и будет, уж я-то знаю.
Андрюс помолчал немного.
– Так ты… из-за этого вчера?..
– Да, из-за тятьки. Обидно мне, Андрейка, тоска берёт.
Андрюс вздохнул. Ему подумалось, что товарищ весьма преувеличивает своё несчастье, да и Степан Никитич к сыну вовсе не так равнодушен, как тому представлялось. Но откуда ему, Андрюсу, разбираться в таких сложных вещах? Он развёл руками.
– Ну, так что же тут поделаешь, всё ведь по воле Божьей, да и отца твоего не удержишь.
Никита нервно блеснул глазами.
– Я тебе помогал и помогать буду. А и ты мне подсоби – мне теперь деньги нужны.
– Деньги? Зачем? – испугался Андрюс.
– Да… Я мачехе в ноги кланяться не стану – убегу, как пить дать убегу. Вот думаю денег хоть чуток скопить, чтобы прожить самому, с голоду по первости не подохнуть. В Москву хочу, в большой город! Айда, Андрейка, со мной! До Москвы доберёмся, наймёмся подмастерьями к плотнику, к столяру, а то купцу какому, в лавку! Будем работать, сами выйдем в хозяева.
Сердце Андрюса тревожно постукивало; то, что говорил Никита было вроде бы понятно и убедительно, и всё же…
– Где же ты денег теперь возьмёшь? – спросил Андрюс.
– Ха! Так вот ты мне и помоги! Я вчера у тятьки из запасов игрушек готовых продал – немного, всего-то несколько штук – вот мы с тобой денежек и получили. Будем брать понемногу из дальнего сундука – так, что он и не заметит – и продавать, а монеты пополам делить. Потихоньку и накопим.
– Это что же – хозяина, отца своего обкрадывать будешь? – ужаснулся Андрюс.
– А он? Он меня не обокрал? – срывающимся от ярости голосом закричал Никита. – А коли помрёт он, не ровен час, сударка эта всё к ручонкам загребущим приберёт… А я у ней сапожки сафьяновые буду чистить, да двор мести!