Пылинки - стр. 14
Есть предательские двери. Дверь медленно, медленно закрывается. Ты медленно, медленно идёшь. Дверь медленно, медленно закрывается. Ты медленно, медленно идёшь. И вдруг за два шага дверь стремительно ускоряется. Ты делаешь резкое движение, прыжок, тянешь руку, но не успеваешь. Дверь насмешливо захлопывается. О боги.
– Привет, – пишет мне робот, красивая, рыжая женщина лет тридцати.
– Привет, – отвечаю я.
– Поговори со мной, – пишет робот.
– Не могу, – отвечаю я. – Арбайтен.
– Где ты работаешь? Пойдём в ресторан?
– Не могу, – отвечаю я, – аврайтен.
А сам думаю: «Хорошо бы сходить с роботом на хоккей».
– Жаль, – отвечает робот. – Может, в кино?
– Нет, нет, работа.
– Жаль, – отвечает робот.
– Жаль, – пишу я роботу.
По платформе идёт женщина и смотрит в мобильный телефон. Парень бежит к отходящему вагону, не успевает, задевает локоть женщины. Мобильный телефон предательски падает на мраморную плитку. Экран вдребезги. Женщина с ужасом смотрит на айфон. Возможно, это подарок мужа или любимого. Парень подходит к ней, встает рядом и тоже с ужасом смотрит на разбитый телефон. Женщина медленно переводит взгляд с телефона на парня. Она не кричит, не истерит, не ругается. Она молчит. Потом вдруг, поправив причёску и облизав накрашенные губы, произносит:
– А теперь назовите причину, почему нельзя было подождать сорок пять секунд.
Парень молчит, он не знает, что ответить. Он тоже расстроен.
Коту вчера дали баранины. Мы сами баранину едим раз в год, а тут чего-то захотелось. Пока Лена разделывала мясо, кот бился в истерике. Долго думали, потом решили дать коту немножко. Съел влёт, дали ещё, чуть побольше. Кот снова съел и потребовал новой порции, но мы зажлобились. Однако даже того, что мы дали коту, ему хватило. Он вылизал миску, залез ко мне на брюхо и уснул. Я никогда не видел кота таким умиротворённым и благодарным. Я мог его поднять за ухо, или за ус, или за хвост, он всё равно источал елей. Лена сказала, что кота надо почаще баловать, а мне показалось, что нельзя вводить это в привычку.
Моя холодность к кино стала вопиющей. Я не помню, когда последний раз смотрел фильм. Я это списываю на то, что в кино на первое место ставлю работу оператора. Мне неважен ни сюжет, ни режиссёрские находки, ни замечательная игра актёров. Была бы необычная и привлекательная картинка. Да ещё бы без кровищи и мордобоя. Я самый жалкий и никчёмный потребитель кино.
Звонит мне приятель и говорит:
– Ты о чём опять написал?
– О ресничке, – отвечаю.
– Твою мать, тебе сколько лет?