Пылающий бог - стр. 71

Рин поразила изобретательность издевательств. Освобожденные южане гнали голых мугенцев в цепях по улицам, а прохожие тыкали в них ножами. Мугенцев заставляли часами стоять на коленях на битых кирпичах, с жерновами на шеях. Их сжигали живьем, четвертовали, душили и бросали трупы в грязные гниющие кучи.

И жертвами становились не только мугенцы. Самую суровую кару победоносные освободители приготовили для предателей – городских чиновников, купцов и судей, которые склонились перед правлением Федерации. В одном городе в трех милях от Лэйяна Рин наткнулась на публичную церемонию, когда трех человек привязали к столбам – голыми и с тряпками во рту, чтобы заглушить крики. В углу две женщины прокаливали длинные ножи над огнем. Клинки светились зловещим оранжевым сиянием.

Рин догадалась, что дело кончится кастрацией.

Она повернулась к Суцзы:

– Ты знаешь, в чем виновны эти люди?

– Конечно. Торговали девушками.

– Что-что?

Он повторил.

– Они заключили с мугенцами сделку, чтобы те не хватали девушек прямо на улицах. Каждый день они забирали несколько женщин, обычно бедных или сирот, за которых некому заступиться, и приводили их в штаб-квартиру мугенцев. На рассвете возвращались, забирали женщин, приводили их в порядок и отправляли домой. Тем самым они оберегали совсем юных девочек и беременных женщин, хотя вряд ли те, кого они выбирали, были счастливы. – Он не моргая смотрел, как на помост поднялась девочка явно не старше четырнадцати и вылила чан кипятка на головы осужденным. – Они говорили, что это в интересах города. Но видно, не все согласны.

Громкое шипение смешалось с воплями. От запаха жареного мяса у Рин заурчало в животе. Она прижала руки к груди и отвернулась, подавив позыв к рвоте.

Суцзы хмыкнул:

– Что тебе не нравится, принцесса?

– Мне просто кажется…

Рин не могла облечь свое смятение в слова, не показавшись ханжой.

– А это не слишком?

– Слишком? – засмеялся он. – Серьезно? И это говоришь ты?

– Это другое… – Рин запнулась. А в чем другое? Какое она имеет право судить? Почему сейчас сгорает от стыда и отвращения, хотя на поле боя регулярно причиняет в тысячу раз более сильную боль? – Когда этим занимаются гражданские, это совсем другое. И выглядит… выглядит неправильным.

– А каково тебе было, когда ты вызвала на Спире Феникса?

Рин вздрогнула:

– Какое это имеет значение?

– Это было приятно, правда? – изогнул губы Суцзы. – О да, это был кошмар, не сомневаюсь, оставивший на душе шрам размером с кратер. Но и самое приятное чувство в твоей жизни, верно? Как будто ты снова поставила вселенную на нужное место. Уравновесила весы. Разве не так?