Пылающий берег - стр. 32
Эндрю поднял свой бокал и тихо произнес:
– Я пью за тех бедных парней там, в грязи. Пусть они выдержат.
На этот раз даже Сантэн отпила немного из бокала Майкла, и ее глаза наполнились слезами.
– Мне неприятно разрушать компанию, – сказал молодой доктор, с трудом поднимаясь на ноги, – но, боюсь, эта артиллерийская канонада – свисток для меня, фургоны с ранеными наверняка уже возвращаются к нам.
Майкл тоже попытался встать, но тут же ухватился за край стола, чтобы не упасть.
– Мне хочется поблагодарить вам, месье ле Тири, – начал он официальным тоном, – за вашу щедрость…
Слово запуталось в его языке, и Майкл повторил его, но уже потерял ход мысли.
– Я отдаю честь вашей дочери, мадемуазель де Тири, l’ange du bonheur…
Ноги под ним подогнулись, он начал плавно падать.
– Он же ранен! – вскрикнула Сантэн.
Она успела подхватить Майкла до того, как тот рухнул на пол, подставив хрупкое плечо ему под мышку.
– Помогите же! – попросила она.
Эндрю поспешил к ней, и они вместе то ли подвели, то ли подтащили Майкла к кухонной двери.
– Осторожнее с его рукой!
Сантэн задыхалась под весом пилота, но они погрузили Майкла в коляску мотоцикла.
– Не повредите ему!
Майкл обмяк на кожаном сиденье с блаженной улыбкой на бледном лице.
– Мадемуазель, позвольте вас заверить, он уже не чувствует боли, чертов везунчик. – Эндрю обошел мотоцикл, чтобы сесть за руль.
– Меня подождите! – закричал доктор, когда они с графом, поддерживая друг друга, появились в дверном проеме и с трудом спустились по ступеням, пошатываясь из стороны в сторону.
– Прошу на борт! – пригласил его Эндрю.
С третьей попытки «Ариэль» взревел и выпустил клуб голубого дыма. Доктор вскарабкался на заднее сиденье, а граф сунул две бутылки кларета, которые принес с собой, в боковые карманы куртки Эндрю.
– Это чтобы не замерзнуть! – пояснил он.
– Вы король королей! – сообщил ему Эндрю, отпуская сцепление.
Мотоцикл круто развернулся.
– Присмотрите за Майклом! – крикнула Сантэн.
– Моя капуста! – пронзительно заорала Анна, когда Эндрю, чтобы срезать путь, проскочил прямо через огород.
– A bas les boches! – взвыл граф и тайком приложился еще к одной бутылочке кларета, до того как Сантэн успела ее отобрать вместе с ключами от погреба.
В конце длинной дороги, что вела от особняка, Эндрю придержал мотоцикл и уже на умеренной скорости присоединился к маленькой жалкой процессии, что тащилась от холмов по грязной, изрытой колеями главной дороге.
«Фургоны мясников», как называли полевой санитарный транспорт, были тяжело нагружены результатами возобновившейся немецкой бомбардировки. Они с трудом продвигались через глубокие лужи, их крытые брезентом кузова раскачивались и подпрыгивали. Кровь раненых, лежавших наверху, капала на тех, кто находился ниже.