Пыха - стр. 26
Мысль о наследстве неожиданно вернула Королева к событиям прошедшего дня. Фраза Олега о возможном наследнике, который и заварил всю кашу или тех, кто узнал среди прибывших в Москву наследника, неожиданно взбудоражила воображение Пыхи. Он даже прикрыл глаза, чтобы сосредоточится на замелькавших в сознании образах, увиденных когда-то царей, придворных и чиновников самых разных времен и званий. Из неведомых уголков и закоулочков его безграничной памяти всплывали, словно пузырьки со дна, картины и фотокарточки, портреты и группы, мужчины и женщины, в ярких одеждах и с разными прическами, бородами, бакенбардами и в париках, нарумяненные или напудренные, генералы и кавалергарды, гусары и даже княгини в военной форме.
Обычно важные события в жизни или просто встречи люди хранят в семейном фотоальбоме, у Пыхи же они не просто сохранялись бесконечно долго в его необыкновенной памяти и жили там по своим законам. Иногда вырывались, непроизвольно заполняя сознание, словно видения, которые он с трудом отличал от реальности. Они не давали ему сосредоточится в школе на какой-нибудь задаче или ответить на простой вопрос учителя. Волна застывших мгновений разных времен могла неожиданно накрыть его, что называется с головой, вырывая из реальной жизни. Только вот картинки из учебников с изображением ученых, их именами и датами, которые он мог детально описать, не связывались в логическую цепочку рассуждений. Безликие формулы или теоремы Пыха не запоминал, его интересовала только личность.
Он любил деда Колю и мог легко запомнить сложную последовательность действий при ремонте его «Лейки», каждый раз переводя взгляд с какого-нибудь винтика на сосредоточенный взгляд или недовольное лицо старого мастера. Дед и его видавший виды фотоаппарат сливались воедино в сознании пацана, садившегося напротив Николая Александровича и впитывающего каждое его движение.
Сегодня весь вечер и ночь были посвящены поискам в интернете. То и дело семейное фото 1867 года, на котором семнадцатилетний юноша в военной форме, названный Королевым капитаном, вспыхивало в сознании любителя фотографии. Великий князь Николай Константинович, чуть облокотившись о спинку стула, возвышался над сидящими ниже. Фотограф не случайно ближе всех к нему расположил двух сверстников, как бы определив их дальнейшие судьбы. Великая княжна Ольга станет королевой Греции, а королем – ее сосед слева, едва сдерживающий счастливую улыбку.
Пыха увлеченно сравнивал каждое подходящее изображение на мониторе и в памяти. Оказалось, Дом Романовых последние десять лет существенно активизировался в пропаганде наследника Российского престола. Хитросплетений в том было очень много, но разбираться в них желания вообще не возникало. Ну кто, скажите, мог серьезно относиться к какому-то упитанному мужчинке или такой же пышнотелой даме за пятьдесят, заявляющих свои права на корону Российской империи, хранящуюся в Алмазном фонде. Как утверждают серьезные публикации, это национальное достояние, и корону вообще запрещено выносить, разве что, по личному распоряжению Президента РФ. Даже копия короны, созданная специально для выставок и демонстраций застрахована на 100 миллионов долларов. Хотя некоторые его сограждане с удовольствием получали какие-то награды из рук «законных» претендентов на трон и широко улыбались на совместных фото. Что было созвучно фразе героя одной фривольной рекламы – «а что, а вдруг!».