Пятый свидетель - стр. 64
Она встала, и по ее напряженной фигуре, по тому, как деловито она отряхнула пыль с джинсов, я понял: что-то не так. Поднявшись на крыльцо, я наклонился к ней, чтобы поцеловать – в щечку, разумеется, – но она резко увернулась, от чего мои подозрения только усугубились.
– Так вот у кого Хейли этому научилась, – сказал я. – Она вот так же ныряет в сторону, когда я пытаюсь ее поцеловать.
– Холлер, я здесь не для этого. И ключом я не воспользовалась, чтобы ты не счел факт присутствия прокурора в твоем доме в некотором роде конфликтом интересов.
Теперь я понял.
– А, занималась сегодня йогой? Виделась с Андреа Фриман?
– Именно.
Внезапно я почувствовал, что сил на то, чтобы взбодриться, у меня не осталось. Я отпер дверь, словно осужденный, который, утратив всякое достоинство, позволяет завести себя в помещение, где его ждет смертельная игла.
– Входи. Полагаю, придется это прояснить.
Она быстро вошла. Моя последняя реплика послужила еще одной головешкой, подброшенной в полыхавший у нее внутри огонь.
– То, что ты сделал, заслуживает презрения. Использовать нашу дочь в своих интриганских целях!
Я резко обернулся к ней:
– Использовать нашу дочь? Ничего подобного я не делал. Наша дочь без моего участия оказалась в курсе, и я лишь случайно об этом узнал.
– Это не важно. Ты просто отвратителен.
– Нет, я – адвокат защиты. А твоя добрая подружка Энди обсуждала меня и мое дело с моей бывшей женой в присутствии моей дочери. А потом она откровенно мне солгала.
– О чем ты? Она не лжет.
– Я не о Хейли. Я об Энди. Когда ее назначили обвинителем, я в первый же день спросил, знакома ли она с тобой, и она ответила: только шапочно. Думаю, излишне спорить, что это не так. И я, конечно, не могу утверждать, но если бы мы описали ситуацию десятку разных судей, то, вероятно, все десять сочли бы это конфликтом интересов.
– Послушай, мы не обсуждали ни тебя, ни ваше дело. Эта тема случайно возникла во время обеда. Да, при этом оказалась Хейли. Ты что же, думаешь, я должна отказаться от всех друзей ради тебя? Так не делают.
– Если это так не важно, почему она мне солгала?
– Это не было прямой ложью. Мы с ней действительно не близкие подруги. Кроме того, вероятно, она не хотела, чтобы ты воспринял это так, как ты воспринял.
– Значит, теперь мы квалифицируем ложь по скользящей шкале? Какая-то ложь не прямая, какая-то не важная. Незачем и волноваться из-за такой лжи.
– Холлер, не будь занудой.
– Послушай, хочешь выпить?
– Я ничего не хочу. Я пришла сказать, что ты поставил в неудобное положение не только меня и свою дочь, но и себя. Это низко, Холлер. Ты использовал невинный рассказ собственной дочери, чтобы добиться преимущества для себя. Это в самом деле низость.