Пятиборец - стр. 10
Андрей сказал, что ему кусок не лезет в горло, и спросил монаха, как его зовут.
– Брат Уильям Ригглер, – отвечал тот. – А еще монах Билли. Так меня все называют.
Настал черед Андрея назвать себя. Вот черт! Он не может представиться спортсменом из российской команды по пятиборью, монах его просто не поймет. И тут перед глазами у него возник портрет старика в завитом парике! Брюс! Чем плохая фамилия! К тому же, возможно, не чужая для него.
– Я Эндрю Брюс, – уверенно произнес Андрей. – Скажи мне, монах Билли, правда ли то, что хозяин сказал о кровососах? У вас водятся эти твари?
– Кровососы, милорд? – Ригглер тщательно обглодал одно баранье ребрышко и принялся за следующее. – Они у нас пока большая редкость, но я думаю, что вскорости они навалятся на нас всем скопом, и всем нам придет конец.
– Почему вдруг?
– Да как же почему? – монах сделал жадный глоток, отдышался и снова пустился в объяснения: – Чада тьмы украли Плат Пречистой Маргариты, благодаря которому ночные твари и шагу ступить не могли по земле королевства Уайтроуз. И теперь королевство наше, оставшись без защиты, оказалось на краю гибели.
Брюсов бросил удивленный взгляд на хозяина заведения. Тот продолжил точить свой нож о камень, время от времени искоса поглядывая на дверь. Монах прикончил две порции жаркого, с сожалением посмотрел на пустые тарелки и вновь доверху наполнил свою кружку пивом.
– Скажу вам больше, милорд, – произнес он доверительным тоном. – К чужакам у нас в последнее время относятся с величайшим подозрением.
– А очень заметно, что я чужой? – спросил Андрей.
– Хвала Деве, глаза у меня пока еще на месте. Короче, здесь, – монах выразительно постучал себя согнутым пальцем по лбу, – хватит сообразительности на нас обоих, прошу мне верить.
Брюсов задумался. Итак, он попал в королевство Уайтроуз. Это цветочное название ничего ему не говорило. Надо разобраться в ситуации и понять, что нужно сделать, чтобы вернуться для начала хотя бы в Лондон. Главное, не опускать руки. Ему вспомнилась поговорка отца: «Судьба от звезд зависит, а звезды от судьбы…»
Отдавшись тревожным мыслям, Андрей совсем перестал прислушиваться к болтовне монаха. А тот, не умолкая ни на минуту, уже не только успел опорожнить целый кувшин пива, но и потребовал принести новый. Это заставило Брюсова вернуться к действительности. Он внимательно пригляделся к сотрапезнику. Розоватые прожилки на лице монаха, явно не знавшего меры в питье, становились все более пунцовыми, а речи все более доверительными. Судя по манере выражаться, Ригглер отнюдь не принадлежал к верхушке здешнего общества. Андрей из вежливости поинтересовался, кто он и откуда.