Пять шагов навстречу - стр. 78
Кики спешит оправдать кретинов. Она начинает тараторить:
– Я попросила помочь, потому что Тоби… он нравится мне, и я волнуюсь в его компании. Я нуждалась в поддержке! И я… попросила Трикси. Тоби просто спросил, почему она не здоровается, а Калеб шлёпнул её по заднице… Мне жаль… Мне правда очень жаль…
Не желая оставаться в кафе, я ухожу. Существует только одно место, где могу обуздать гнев, где могу избавиться от эмоций, где можно не сдерживаться.
До скрипа зубов цепляет, что он тронул её, что позволил наглость. Неважно, кто был, как это было, имеет значение только одно: он сделал это. Трикси вовсе не та, кто стерпит и уйдёт. Она та, что вышибет мозги. Она умеет постоять за себя, а я тот, кто хочет постоять за неё. Но она не позволяет, а если позволяет, впоследствии чувствую себя виноватым, поэтому грубость вырывается сама по себе. Я не понимаю, что испытываю, путаюсь в чувствах и не могу разобраться. Что меня злит?
Я приезжаю в зал на скорости, за которую права должны испепелиться ещё до того, как вручу их копам. Клубы дыма рассеиваются по ветру, когда хватаю сумку из багажника и сломя голову несусь в сторону дверей. Отец всегда говорил: «Не хочешь оступиться – бей грушу». Так я и поступаю, избавляюсь от гнева на подопытном мешке.
Не останавливаясь в течение получаса, выбивая всё дерьмо, но оно не исчезает, а растёт на дрожжах. Доводит до нового уровня отчаянья, мотивируя задействовать больше сил.
Я не могу остановиться.
Не хочу.
Всегда добиваю себя, чтобы не убить другого.
Выплескиваю всё.
Трикси, которая засела в голове; урода, который тронул её; кретинов, что по непонятной причине запугивают её; Эмили, что вновь появилась на пути; их общение, которое наблюдаю на ежедневной основе; слова, что сказал сам того не желая. Я не в силах взять себя под контроль. Как будто сказав что-то, она тянет за язык, и я продолжаю. Так получает зелёный сигнал наша война. Никто из нас не хочет сдаться первым.
– Остановись, твою мать! – голос отца эхом отзывается в стенах зала, и я застываю, как по приказу командира.
Медленно поворачиваю голову, ощущая, как одежда пропиталась потом, будто на голову вылили ведро.
Карие глаза, что он подарил мне, искрятся гневом и замешательством.
– Какого чёрта ты вытворяешь?
– Тренируюсь.
– Это не тренировка, это дерьмо собачье. Снимай перчатки. Ты закончил.
– Я ещё не закончил.
– Снимай, чёрт возьми, перчатки! – гаркает он, из-за чего вздрагиваю на месте, как запуганный пацан.
Первый раз за всю жизнь, бросаю их на пол и, оставив на отце многоговорящий взгляд, грузно вышагиваю к дверям. Парни расступаются, подозревая, что я окончательно поехал.