Пять капель смерти - стр. 40
В Лодзи действовала чрезвычайно смелая и дерзкая шайка мошенников, оперировавшая главным образом в кругу несовершеннолетней, так называемой золотой молодежи, т. е. сыновей зажиточных фабрикантов и промышленников. Молодежь эта любит проводить все свободное время преимущественно в кафешантанах; родители, люди практичные, не давали своим сыновьям слишком много денег на мелкие расходы.
А тут столько искушений!
Нашлись услужливые приятели, согласившиеся ссуживать влюбленным в кафешантанных «див» юнцам деньги под долгосрочные займы. Но что же, однако, оказалось?
Они не только брали ростовщические проценты, но и пускались на различные мошенничества, а именно: пользовались двойными вексельными бланками, плотно склеенными. Верхний бланк был на сумму 500 рублей, нижний на 5000 руб. Должники делали только передаточную надпись на вексель, а предъявителя заемного письма мошенники должны были найти сами. Они обыкновенно записывали кого-либо из семьи должника, а потом уверяли, что он подделал вексель, так как передаточная подпись подлинная. Родственникам приходилось скупать векселя.
Констатирован факт, что некто Х занял только 1000 руб., а векселей оказалось на 25 000 руб., родственники скупили их за 2000 руб. В другом случае вместо 10 векселей в 100 руб. каждый оказалось 100 векселей на сумму 40 000 рублей. Разоблачение этой шайки мошенников произвело в Лодзи большую сенсацию.
Теперь, господа офицеры, я подхожу к нашей встрече с агентом, назначенной на 2 января. Она навсегда осталась в моей памяти. Скажу больше. Я готов поставить ее в пример того, что офицер политической полиции должен в своей работе использовать не только инструкции и опыт, но прислушиваться к собственной интуиции, не быть глухим к ее голосу. Часто пользоваться таким советчиком недопустимо. Но порой без нее не обойтись. Как определить, что настал момент истины? Кто знает. Быть может, каждый должен совершить столько ошибок, сколько ему суждено. Этот урок я усвоил слишком большой ценой.
Шмель прилетел вовремя и довольно бойко доложил, чем занимается господин Окунёв. Я слушал внимательно. С каждой секундой росло странное чувство, что меня пытаются провести. Никаких конкретных фактов, ни одной существенной ошибки в словах агента не было. Но я буквально шкурой, если хотите – чутьем ищейки, чуял: со мной начали непонятную, двойную игру. Шмель попросту врал. Искусно, мастерски врал. Но для чего?