Пьяная Россия. Том первый - стр. 79

Высоченный, красивый, с опухшими от дыма, глазами, священник Димитрий завел густым басом: «Да воскреснет Бог!». Нестройным хором ему вторили мужики и подвывали, охрипшие от криков, бабы.

Огонь, пугая, наскакивал вначале, а затем, как бы испугавшись слов молитвы, отступил, оставляя после себя черные обугленные деревья и тлеющие угли.

Священник вылез на горячий берег и, сложив щепотью, темные пальцы крестил уходящую стену пожара, будто это был не огонь вовсе, а скажем, стадо чертей.

Он глядел на пляшущее пламя дерзко, с вызовом, так и казалось, что он сейчас толкнет какую-нибудь проповедь.

Но бабы вылезли из пруда и, голося, облапили священника, закрывая ему рот мокрыми ладонями: «Молчи, не то черти вернутся и сожгут нас всех!»

Священник им поддался и сник.

Зато Степка-разгуляй тут же выскочил на противоположный берег, осыпая чертей крепкой руганью стал пританцовывать на черной опаленной траве и показывать огню фиги.

Огонь тут же оскорблено взметнулся кверху, к темному закопченному небу и бросился назад, лизнув Степку широким обжигающим оранжевым языком по волосам.

Степка взвыл и прыгнул в пруд, уходя с головой под воду.

А огонь, потрескивая и подскакивая, весело понесся дальше, уходя вглубь притаившегося леса.

Степка-разгуляй, правда, еще выскочил и запомахивал пылающей палкой, размахивая ею и сея огненные искры вокруг, но бабы живо метнувшись через пруд, быстро его осадили.

И огненные черти ничего не заметив ушли губить все живое дальше, в лес, а может еще дальше, в поселок и в город.

Деревня сгорела дотла, в этом все быстро убедились. А убедившись, опять собрались на прогорелом берегу пруда. Слез уже не осталось, бабы потеряли голос, и окончательно охрипнув от воя, только немото показывали пальцами, чего хотят. Усталые дети уснули на коленях матерей.

Степка нашел у кого-то в обгорелом подполье целую корзину чудом не запекшейся сырой картошки.

Вместе со священником Димитрием дотащил до пруда. Развели костер.

Все молчали, подавленные случившимся горем.

Костер быстро прогорел и алел теперь вспыхивающими и переливающимися углями.

Степка глядел, глядел и закемарил, пока его не толкнул в бок священник. Обгоревшей веточкой они выгребли черные катышки картошки одну за другою. Разбудили деревенских. Обжигаясь, начали есть. Оголодав, дети ели картошку вместе с кожурой. Немного утолив голод, деревенские придвинулись поближе к догоравшему костру, прижались друг к другу для тепла и, уткнувшись носами в плечи и спины соседей, беспокойно заснули.

Степка несколько раз просыпался, все ему казалось, что со всех сторон подползают, готовые напасть на них, огненные черти.