Пути сообщения - стр. 13
– Председатель колхоза говорит: «У нас сегодня большая радость. Районное начальство выделило нам фанеру. Что будем делать: латать дыры в свинарнике или чинить крышу в коровнике?» Собрание долго думает, потом неожиданно встает один дед: «Давайте из этой фанеры построим аэроплан и улетим из колхоза к ядреной матери!»
Нина вышла покурить за ворота, спряталась за вишней. Присела на синий столбик колонки, холодный и влажный под ладонью. Вдруг листва зашуршала, Нина от неожиданности вздрогнула и обернулась.
– Кто здесь?
– Это я, я, Ниночка, простите, что напугал. – Из-за вишни показался Арсентьев. Его светлая рубаха светилась в темноте, а лицо было темным, виднелись одни только добрые глаза.
– А-а, это вы. Подкрадываетесь, как вор.
– Да, похоже… – Арсентьев засмеялся, будто заухала сова. – Я, собственно, проститься, Асеньке пора спать. Сейчас поедем.
– Что вы! Так рано? Положите ее на втором этаже! Можете и сами остаться, дом большой.
– Да по правде, Ниночка, дело не только в этом, лучше мне уехать.
– Что вы, Алеша, что произошло? – Нина обеспокоено взглянула в его лицо, но он отводил глаза. – Кто-то обидел вас?
– Да что вы, кто меня обидит? – снова заухал Алеша. – Вы посмотрите на меня.
И он раскинул руки – большой, как медведь.
– Разве дело в размере? – удивилась Нина. – Обидеть можно и маленького, и большого – одинаково.
– Вот, Нина, что мне в вас нравится… Я хочу сказать, как в человеке. Вы мудрая.
– Бросьте, Алеша. Я и слышать не хочу о вашем отъезде. У нас еще десерт впереди. Видели бы вы, какие Ганечка напекла булочки с клубникой!
– Спасибо вам, Ниночка, но я не могу остаться. Надо ехать.
– Да что вы заладили, в самом деле? Назовите хоть одну причину, почему вы не можете остаться!
– Да… Понимаете… Я вас люблю, – выпалил Арсентьев, и лицо его запылало. – Такая причина.
Нина посмотрела на него внимательно и с интересом.
– Как друга? – осторожно уточнила она.
– Как женщину, – ответил Алеша, окончательно сдавшись. – И я не хочу, чтобы это вам как-то мешало.
– Но я ведь жена вашего товарища, – сказала Нина.
– Да, разумеется, и я очень уважаю Генриха и высоко ценю нашу дружбу и ваше доверие, поэтому я ни на что не претендую и даже не могу себе вообразить…
– Ну, воображать вам никто не запрещает, – сказала Нина с улыбкой. – Но ответить я вам не могу.
Арсентьев покорно кивнул.
– Я и не ждал.
– Не переживайте, Алексей. Оставим это между нами, – ободряюще сказала Нина и похлопала его по плечу. – Вы хороший человек, и я искренне желаю вам встретить женщину, достойную вас.
– Да, да, спасибо, Ниночка. Простите.