Путевые заметки странника по мирам. Про пряности, снег и трели ветра - стр. 11
– Как вы от Нее спасаетесь? – спросил я, бросая быстрый взгляд в тени – те притворялись неподвижными, словного никого там и не было.
– Топим пожарче камины и запасаемся одеялами, – усмехнулся он в усы.
«А если нет камина и одеял?!» – отчаянно хотелось мне спросить, но я лишь облизал кровящие губы.
Ноги утопали по щиколотку в сахарной пудре снега. Мы оставляли глубокие синие следы – у Мару они походили на две дольки мандарина, а у мужчина были широкими и круглыми. На моей шубе оседали снежинки – совсем не красивые, белые пожеванные комочки.
Я старался вести себя спокойно, но все равно постоянно крутил головой – и успевал заметить, как Она юркает за ближайший угол и даже оттуда, издеваясь, щурит глаза, которые превращались в два золотых месяца.
– Да не дергайся ты так, – заметив мою нервозность, посоветовал мужик, – Она тебя не тронет, пока у тебя есть лампа. Мы-то уже привыкли, чай не первый год так живем.
– Стараюсь, – честно ответил я. У меня зуб на зуб не попадал. Скорее бы нырнуть в тепло дома! А еще лучше – очутиться в другом, более прогретом городе! – Я бы сейчас не отказался от чашки горячего какао.
Ей это явно не понравилось – она зашипела, завывая за спиной вьюгой.
– Будет тебе какао, – усмехнулся он и вдруг размашисто полоснул темноту своим фонарем, расплескав скучившийся вокруг нас синий мрак, – а ну, брысь!
И вновь нас окружал лишь бледный пятак снега, да медленно оседали в свете фонаря снежинки – это было даже красиво. А снаружи этого ореола, будто мы были защищены неким магическим кругом, нетерпеливо переминалась Она – черная, огромная и голодная.
Наконец мы добрались до его дома. Во дворе я заметил сугробик, от которого шла цепь. Хозяин досадливо сплюнул и поддел снег ногой. Из белого выступил клочок рыжего меха, и я охнул – пожалуй, слишком громко.
– Уже пятый пес за два месяца. Собакам она не по зубам! У-у-у, тварюка, и никак от нее не избавишься!
Я осторожно обошел погребенного под снегом пса и зашел следом за мужчиной в дом. Мы поднялись по ступенькам, миновали вторую дверь, и наконец все озарилось желто-рыжим светом, а я ощутил, как на меня будто опускается тяжелой шубой тепло.
В камине весело потрескивали бревна, плюясь искрами на пол. На коврике свернулся клубком толстый черный кот. Правда, окон здесь не было – да и зачем они, когда в любой момент с улицы в дом может заглянуть Она, улыбаясь и щуря луны-глаза?
И все равно я прекрасно слышал, как Она завывает снаружи, скребется когтями по стенам, шуршит на крыше. И с ужасом думал о том, что рано или поздно мне придется выйти наружу, и тогда я столкнусь с Ней лицом к лицу.