Путеводная нить (сборник) - стр. 7
Ясон кивнул.
Он выполнил мой наказ, и когда зубы дракона дали всходы, не оплошал. Я смотрела на битву из ближней рощи, и мне было не по себе. Я прежде никогда не видала вблизи схватки насмерть, не потешного поединка, не тренировки, а такого… когда рубятся насмерть, не глядя, кто подвернулся под меч!
Кровь в тот день щедро пропитала вспаханное поле, и я не знала, что вырастет на нем на будущий год. И вырастет ли вообще.
Когда Ясон ушел, решила возвращаться и я. Осторожно шагая меж окровавленных тел, я глядела на остановившиеся безумные глаза, ощеренные зубы, искривленные гримасами ярости лица и думала, верно ли поступила. Может быть, этим… не люди ведь они! Может, им и не стоило являться в этот мир, чтобы умереть почти сразу? Они ведь ни в чем не виноваты, у них нет даже прошлого – взрослыми появившись на свет, они погибли, не взглянув даже вокруг! А не случись междоусобицы – и ведь это я подсказала способ! – кто-то остался бы жив, но что делал бы тогда этот отряд?
Я стояла посреди поля, засеянного уже не зубами дракона – мертвыми телами, – и потерянно озиралась. Я знаю, боги бывают жестоки, они могут наказать безумием, могут убить, но ведь тому предшествует проступок, пусть безобидный с точки зрения смертного, но достойный кары с точки зрения небожителей.
– Простите меня, – сказала я мертвым. Люди или нет, убила их я. Не Ясон, не брошенный им камень, именно я. – Простите. У вас нет имен, я не знаю, за кого просить богов, но я попрошу за всех вас. Владычица моя не откажет.
Я шагнула, чтобы уйти прочь, споткнулась обо что-то и вдруг услышала стон.
Он был еще жив, средних лет мужчина, как бы не ровесник моему отцу. Должно быть, умелый воин: достать копьями его смогли только втроем, а то и впятером: кажется, два удара он отбил щитом, один мечом, но еще два острия все же пронзили его…
Он открыл глаза, когда я склонилась к нему.
– Ты богиня? – услышала я шепот.
Я покачала головой и ответила:
– Нет, простая колдунья. Потерпи.
Опасаясь, что Ясона все же ранят обезумевшие воины, я захватила с собою немало снадобий и ткани для перевязки. Знала бы я, на что употреблю все это!
Воин этот потерял много крови, но хоть раны я ему перевязала, а в зельях всегда знала толк. Он был так тяжел, что сдвинуть его с места я не могла, как ни старалась.
– Что случилось здесь, добрая девушка? – спросил он, напившись из моей фляги. – С кем мы сражались? Я не помню… Быть может, меня ударили по голове? Слыхал, от такого теряют память.
– А ты можешь рассказать, что было прежде?
– Нет, – подумав, ответил он. – Все так смутно… кажется, у меня были братья, мы стояли в одном строю, но я не помню ни лиц их, ни имен. Своего имени я не помню тоже, – добавил мужчина, помолчав, потом огляделся и добавил: – Лица я теперь вижу, но не знаю, кто есть кто. А как зовут тебя?