Путешествия с тетушкой. Комедианты (сборник) - стр. 3

– Да, я знаю, он цветами не интересовался. Он считал, что всякий сад – это попусту загубленный строительный участок. Он всегда прикидывал, какой дом можно было бы соорудить на этом месте – сколько этажей, сколько спален… Он ведь очень любил поспать.

– Спальни ему были нужны не только для сна, – возразила тетушка с поразившей меня грубой откровенностью.

– Он засыпал в самых неподходящих местах. Помню, раз в ванной…

– В спальне он занимался еще кое-чем, не только спал. Ты – лучшее тому доказательство.

Я начал понимать, почему родители так редко виделись с тетей Августой. Ее темперамент вряд ли мог прийтись по вкусу моей матери. Пуританкой матушка вовсе не была, но строго придерживалась правила: всему свое время. За столом полагалось говорить о еде. Иногда еще о ценах на продукты. Когда мы ходили в театр, то в антракте говорили о пьесе, которая давалась в тот вечер, или о пьесах вообще. За завтраком обсуждались новости. Если беседа отклонялась в сторону, матушка умела ловко направить ее в нужное русло. У нее всегда наготове была фраза: «Дорогой мой, сейчас не время…» А в спальне, вдруг подумал я с прямотой, похожей на тетушкину, она, наверное, говорила о любви. Поэтому она и не могла смириться с тем, что отец засыпал когда и где попало, а с тех пор, как я стал увлекаться георгинами, она настоятельно советовала мне не думать о цветах в служебные часы.

К тому времени как мы обошли сад и вернулись, все уже было готово. Урну я заказал заранее – в строгом классическом стиле, из темного металла. Мне, конечно, хотелось бы удостовериться, что заказ выполнен точно, но нам вручили уже готовый, плотно перевязанный пакет с красными наклейками, напоминающий красиво упакованный рождественский подарок.

– Что ты собираешься делать с урной? – спросила тетушка.

– Я хотел установить ее на небольшом постаменте у себя в саду, среди георгинов.

– Зимой это будет выглядеть довольно уныло.

– Пожалуй… Это мне как-то не приходило в голову. Что ж, на зиму можно будет вносить урну в дом.

– Таскать прах взад и вперед? Как же моя сестра упокоится в мире?

– Вы правы, я еще подумаю.

– Ты ведь не женат?

– Нет, не женат.

– И детей нет?

– Нет, разумеется.

– Значит, надо решить, кому ты сможешь завещать прах. Я все-таки вряд ли тебя переживу.

– Невозможно решать все сразу.

– Ты мог бы оставить урну в колумбарии, – сказала тетушка.

– Мне кажется, она будет неплохо смотреться на фоне георгинов, – упрямо возразил я. Весь вечер накануне я обдумывал, как соорудить простой, изящный постамент, и даже делал наброски.

– A chacun son goût