Путешествие за истиной. Том 3. Об истине - стр. 83
Ранним утром путники покинули гостеприимный дом госпожи Люданы и выехали за ворота города. Настроение у всех, кроме Низкана, было приподнятое. Всё же до дома осталось совсем недалеко. По сравнению с расстоянием, что они уже преодолели, до княжества, можно сказать, было рукой подать. Погода выдалась замечательная. Под копытами лошадей сочно похрупывала влажная от утренней росы трава, от реки доносилось ленивое полусонное кваканье, а от ближайшего леса – бодрые птичьи трели. Лошади несли всадников вперёд с большой охотой, явно радуясь возможности свободно двигаться.
Низкан задумчиво шевелил пальцами, почти не замечая лёгких укусов малыша Дара. Впереди был Эрест. Место, где осталась его прежняя жизнь. А возможно, и нынешняя. Сколько бывший вольный ни думал, он не мог представить, что будет делать в княжестве нагов. Дарилла счастливо заживёт с Риалашем, наагасах с головой окунётся в свои заботы, Миссэ и Доаш опять полностью отдадутся своим обязанностям… Остаётся только Ерха, но старик наверняка найдёт, чем заняться.
Чем больше Низкан думал об этом, тем сильнее сомневался, что ему по пути со своими новыми товарищами. В княжестве он будет совершенно бесполезен, ему даже заняться будет нечем. В конце концов он всё равно останется один и, возможно, станет обузой для своих занятых друзей.
Низкан серьёзно подумал, что нужно покинуть своих спутников. Они, вероятно, расстроятся, но потом всё равно привыкнут и подзабудут. И ему будет куда легче. К тому же совсем один он не останется. У него теперь есть Дар. На душе малость потеплело. Но всё равно от одной мысли покинуть товарищей становилось тоскливо. Он позволил себе непозволительную для своего положения роскошь – привязаться. Больно было рвать только что образовавшиеся связи. Больно, и накатывало уже знакомое ощущение растерянности, одиночества и отчаяния. Низкан опять почувствовал себя пятнадцатилетним мальчиком, который только что лишился зрения и сбежал из родной общины в чужой незнакомый город.
– Низкан, всё хорошо? – внимательный Миссэ подозрительно смотрел на бывшего вольного.
– Да, – тихо ответил тот.
– Врёшь же?
Риалаш, прислушивающийся к их разговору, оценивающе посмотрел на Низкана.
– Врёт, – пришёл он к тому же выводу.
– Вру, – смиренно признался бывший вольный, но на этом его откровенность иссякла.
Допытываться было бесполезно, это товарищи уже знали. Поэтому просто смерили Низкана подозрительными взглядами (мало ли какие дурости в его голове витают) и отстали.
На ночь они расположились недалеко от берега реки под раскидистой кроной дуба и быстренько улеглись спать. Дежуривший в эту ночь Риалаш сел чинить в свете костра ремень ножен для меча, и Дарилла с тоской смотрела на мужа. Без него было как-то одиноко. И очень холодно. Ползти греться к остальным не хотелось.