Путешествие за истиной. Том 1. О свободе - стр. 58

Риалаш поставил на стол пустую чарку. Ерха встрепенулся и подлил ему ещё. Глаза старика довольно и весело блестели.

Через четверть часа наагасаху понадобилось наверх. Он встал, слегка покачнулся. Дарилла запихнула мясо в рот и сделала вид, что любуется стенами. Высокая фигура наагасаха ещё раз пошатнулась. Риалаш приложил ладонь ко лбу, мотнул головой и всё же направился к лестнице. Дарилла тут же передвинулась к Ерхе. Старик молча полез в нагрудный карман, туда, где у него лежал кошель, и достал маленькую склянку.

– Щас спать ляжет и, как дитё, до самого утра, – довольно прошептал Ерха, а потом поморщился. – Пять золотых на этого гада извёл!

Девушка смерила содержимое взглядом и не согласилась:

– Ну, ты не всё истратил…

– Пять капѐль, – горестно вздохнул Ерха.

– Пять? – Дарилла возмущённо посмотрела на дядю.

– Ну так он же нелюдь, – развёл руками старик.

Хлопнула дверь. И Ерха, и Дарилла одновременно обернулись и замерли. Они успели увидеть спину наагасаха. Парочка покрылась липким потом, тут же представив, что им будет, если наследник престола нагов уснёт где-нибудь на улице и его там прирежут. Вскочили со своих мест они мгновенно.

– В следующий раз весь бутылёк выливай! – прошипела Дарилла Ерхе прежде, чем выскочить на улицу.

Ерха задержался лишь на мгновение. Прихватив мешок, он последовал за девушкой.

Чернобородый вольный и его лысый товарищ стояли на другом конце улицы и посматривали на двери таверны, за которыми скрылся блондинистый красавчик со своими сопровождающими. Чуть поодаль, за углом дома, стоял и сам Низкан. Он прислушивался. За семнадцать лет слепой жизни все его чувства развились и обострились до предела. К тому же на улице было довольно тихо. Шумно было только один раз, когда чернобородый, притворившись пьяницей, вломился в таверну, чтобы узнать, чем занята эта компания.

Раздался хлопок двери, а затем лёгкие, но неуверенные шаги. Низкан повернул голову и призвал свой дар. Золотистые линии тут же сложились в стену дома, потом в его внутреннее убранство, а затем уже вольный различил высокую фигуру. Фигура слегка покачивалась, но как-то неубедительно. Словно человек шёл по корабельной палубе: качаться-то качается, но шаг пружинит.

– О, третий куда-то намылился, – лысый довольно улыбнулся, демонстрируя железные зубы с левой стороны.

– Вот пока его нет, мы этих голубчиков и накроем, – чернобородый в предвкушении потёр руки.

Низкан молчал, напряжённо наблюдая за удаляющейся фигурой. Опять раздался хлопок двери, а за ним ещё один.

– Эти-то куда? – в голосе чернобородого прозвучала почти детская обида.