Путешествие натуралиста вокруг света на корабле «Бигль» - стр. 7
Скалы Святого Павла. – Издали кажется, что эти скалы искрятся белым цветом. Такое впечатление возникает отчасти из-за огромного скопления помета (гуано) морских птиц, отчасти же из-за твердого, блестящего, отливающего жемчугом вещества, которое как бы приросло к поверхности скал. Слой этого вещества не толще одной десятой доли дюйма. Под лупой видно, что это странное вещество состоит из множества тончайших пластинок и содержит много органических частей. Вероятно, вещество это не что иное, как тот же птичий помет, но подвергнутый действию дождя или морских брызг.
Под небольшими накоплениями гуано на острове Вознесения и на островках Аброльос я нашел несколько тел, ветвящихся, как сталактиты, и образовавшихся, по всей вероятности, таким же образом, как и та белая пленка, которая покрывает скалы Святого Павла. Общий вид этих ветвистых тел так напоминает некоторые виды тайнобрачных растений, что недавно, при беглом просмотре моей коллекции, я не сразу заметил между ними разницу. Шаровидные оконечности ветвей имеют вид жемчужин; они покрыты как бы зубною эмалью, но так тверды, что царапают стекло. Замечу мимоходом, что на берегу острова Вознесения, в одном месте, где накопилось огромное количество раковистого песку, на утесах, омываемых приливом, образовалась накипь, представляющая большое сходство с теми мхами, которые часто встречаются на сырых стенах. Поверхность пластинок имеет очень красивый цвет; те части, которые образовались при полном освещении, то есть на открытых местах, черны, как смоль; те же, которые затемнены выступами скал, – серые. Я показывал образцы этой накипи многим геологам, и все они полагали, что она вулканического или огненного происхождения. Своей твердостью, полупрозрачностью, гладкостью и, наконец, неприятным запахом накипь эта чрезвычайно напоминает раковины морских моллюсков; сходство это увеличивается и тем, что она обесцвечивается под действием паяльной трубки. Кроме того, известно, что у моллюсков те части раковины, которые заслонены от света мантией животного, бывают бледнее, чем те, которые подвергаются полному действию света; точно то же замечается и в этой накипи. Если мы вспомним, что известь, фосфорнокислая или углекислая, входит в состав твердых частей (костей и раковин) всех животных, то накипь эта – мертвое органическое вещество, переработанное неорганическими силами, – покажется очень интересной в физиологическом отношении.
На острове Святого Павла мы нашли только два вида птиц – глупыша и нодди. Первый представляет собою вид буревестников, второй – вид крачек (морских ласточек). Обе птицы очень смирны, бестолковы и до такой степени не привыкли к посетителям, что я мог бы перебить их сколько угодно моим геологическим молотком. Глупыш кладет яйца на голые камни утеса; крачка вьет очень простое гнездо из водорослей. Около многих гнезд мне случалось находить по маленькой летучей рыбке, которую, вероятно, приносил самец для своей подруги. Любопытно было наблюдать, как крупный и проворный краб, живущий в трещинах утеса, быстро похищал положенную у гнезда рыбку, пока взрослые птицы были отвлечены нашим появлением. Сэр У. Саймондс, один из немногих людей, побывавших здесь, рассказывал мне, что сам видел, как крабы таскали из гнезд даже птенцов и пожирали их.