Путешествие к вратам мудрости - стр. 72

Когда солнце садилось за горы, Пирен вернулся в барак и показал нам скульптуру четверорукого Вишну с короной на голове, чакрой в руке, восседающего на затейливо украшенном троне. Я дотошно разглядывал скульптуру, проверяя глубину резьбы и нет ли трещин на камне, и в конце концов был вынужден признать, что молодой человек кое-что смыслит в ремесле, хотя, разумеется, ему еще есть чему поучиться. Впрочем, меня по-прежнему тревожили его крамольные высказывания, о чем я напрямик сказал Хакангу.

– Мы пообещали ему работу, кузен, – возразил мой двоюродный брат, и рвение, с которым он отстаивал парня, начинало меня раздражать. Что такого особенного он в нем нашел?

– Ты пообещал, – поправил я Хаканга. – Не я.

– Он станет ценным приобретением, я в этом уверен. Ты постоянно жалуешься, что тебе не хватает времени в одиночку отслеживать каждую линию на статуе, но когда подарок от Будды падает тебе прямо в руки, ты воротишь нос. Послушай, ты уже вымотался, хотя минуло всего несколько месяцев. И как ты будешь себя чувствовать к окончанию работы? Если, конечно, еще будешь способен дышать.

Я снова изучил произведение Пирена, водя пальцами по поверхности. Хорошая работа, но не выдающаяся. На площадке были и другие не менее талантливые люди, но им не предлагали заняться изображениями. И все же я не мог не признать, что молодой человек до некоторой степени владеет мастерством, которое, вероятно, со временем возрастет, что будет мне только на руку.

В итоге я сдался под напором Хаканга:

– Если он тебе так нравится, вели ему прийти сюда завтра ранним утром. Думаю, я найду чем его занять.

Мой двоюродный брат посветлел лицом. Я не мог вспомнить, когда в последний раз видел его таким счастливым, и похвалил себя за то, что приободрил его, ибо жизнь Хаканга была исполнена одиночества. И теперь, когда мы возмужали, казалось, он сожалеет о своих искривленных конечностях куда горше, чем когда мы были детьми, поэтому и не предпринимает попыток найти себе жену – наверное, прикидывал я, из страха, что подходящие молодые женщины либо их отцы высмеют его. И когда он с необычайной шустростью поковылял к двери, чтобы сообщить Пирену хорошую новость, я испугался, как бы он не споткнулся о костыли и не упал, унизив себя окончательно в глазах людей.