Путешествие Хамфри Клинкера - стр. 29
Главным же местом для развлечений в Бате служат две публичные залы; там, то в одной, то в другой – каждый вечер собирается общество. Залы просторные, высокие и, когда зажжены огни, оставляют сильное впечатление. Обычно они битком набиты нарядными посетителями, которые, разбившись на группы, пьют чай, играют в карты, прогуливаются или же сидят и беседуют, как кому угодно. Дважды в неделю дают балы, а оплату расходов добровольно берут на себя джентльмены по подписке, и каждый подписчик получает три билета. В прошлую пятницу я была на таком балу вместе с тетушкой в сопровождении моего брата, который состоит подписчиком, и сэр Улик Маккалигут представил мне кавалера – своего племянника капитана О'Донагэна, но Джерри просил извинить меня, сказав, что у меня болит голова. В самом деле, так оно и было, хотя я понять не могу, как он об этом узнал.
В зале было так жарко, а воздух столь непохож на тот, которым мы привыкли дышать в деревне, что меня начала трясти лихорадка, когда мы вышли. Тетушка объясняет это особенностями моей натуры, огрубевшей среди лесов и гор, и говорит, что это пройдет, когда я привыкну к благородному обществу.
Сэр Улик был весьма учтив, наговорил тетушке множество цветистых комплиментов, а когда мы удалились, усадил ее с большими церемониями в портшез. Кажется, капитан не прочь был оказать мне такую же услугу, но мой брат, завидев его, взял меня под руку и пожелал ему доброй ночи. Конечно, капитан – красивый мужчина, высокий, стройный и хорошо сложенный, со светло-серыми глазами и римским носом, но во взорах его и обращении есть что-то дерзкое, приводящее в замешательство.
Но боюсь, что я истощила ваше терпение этим длинным, бессвязным, писанным каракулями письмом, которое я потому и заканчиваю, и уверяю вас, что ни Бат, ни Лондон, ни все светские развлечения никогда не изгладят образа моей дорогой Летти в сердце вечно ее любящей Лидии Мелфорд.
Бат, 26 апреля
Мисс Мэри Джонс. Брамблтон-Холл
Дорогая Молли Джонс!
Я достала франкованное письмо и отвечаю на ваше письмо, его я получила в Горячих Водах от мистера Хиггинса вместе с чулками, сработала их для меня его жена, но толку от них никакого. В здешних местах никто таких не носит. Ох, Молли! Живете вы в деревне, и куда уж вам понять наше житье в Бате! Боже ты мой, как здесь рядятся, играют, танцуют, гуляют, ухаживают, антриги строят. Кабы не сделал меня господь такой скромной, много бы я могла порассказать о старой хозяйке, да и о молодой тоже; евреи с бородами, которые вовсе не евреи, а красивые христиане без единого волоска на бороде, бродят тут с очками, чтобы молвить словечко мисс Лидди. Но она такая душечка, невинная, как грудной младенец. Она мне все свои, скрытные мысли открыла и призналась в страстной любви к мистеру Уилсону, но что его вовсе не так зовут, и хотя он играл с комедянтами, но хозяевам он ровня. Она мне подарила желтую мантельку, а миссис Драб, швея, говорили, что она будет хоть куда, надо ее почистить и прокурить серой. Вы знаете, желтый цвет очень к лицу моей физономии. Бог свидетель, какой я переполох вызову в мужеском поле, вот только покажусь в богатом воротнике и в полном наряде из газа, совсем как новом, я в прошлую пятницу купила у ?????французинки-модистки мадам Фрипоно.