Путешествие «Галеота» - стр. 30
Стелла, забыв, что минуту назад тряслась от мандража, раскрыв рот, слушала Войда.
– Но девушки к ним не стремились. Они стали брать из приютов всех подряд, воспитывать и приобщать к делу.
– А почему насильственное лечение?
– Принудительное. Они считают, что никто добровольно лечится не соглашается, а если делает вид, то назначенное лечение не соблюдает. Потому надо излечивать, не обращая внимания на мнение пациента.
– Ужас какой!
– Может и ужас, но две эпидемии они остановили. Ввели стражу в города, и заставили принимать лекарства по часам и строем.
– А как же…
– Мы приехали, выходи.
Они вошли в причальную башню. Войд подмигнул Стелле, указывая в сторону лестницы. Глядя на побледневшую девушку, капитан улыбнулся и смилостивился:
– Ладно, пусть будет подъемник. Но лучше тренируйся, он есть не везде.
Подходя к кораблю, они услышали перебранку. Около сходней стояли длинный человек в кепке и толстенький, похожий на колобка, цверг. Малыш смешно подпрыгивал, размахивал ручками и непрерывно кричал. С корабля ему отвечал кто-то невидимый. Войд нахмурился и прибавил шаг.
– Я требую прекратить безобразие! – Брызгая слюной кричал коротышка. – Вы не имеете права мешать послеобеденному сну честных купцов!
В ответ слышался насмешливый громкий писк.
– Я не оставлю так этого противозаконного поведения, вы у меня попляшете! Я напишу на вас жалобу начальнику порта! И он! Слышите?! Он вам вставит таких горячих, что вы год сидеть не сможете!
Цверг еще раз подпрыгнул и швырнул в сторону корабля надкусанное яблоко. Но не попал. Огрызок ударился о борт и полетел вниз.
– Я еще раз требую! Прекратите это ваше глумление над окружающими, и сейчас же…
– О чем спор? – Войд подошел к скандалистам, напустив на лицо озабоченное выражение.
Длинновязый неопределенно пожал плечами, а цверг, увидев новое лицо, обрадованно затараторил:
– Вы начальник порта, да? Я уже сообщал вам сегодня о безобразиях на первом причале. И вот опять! Вы только себе представьте – команда этого корабля безобразно шумит. И не просто так, а ужасающей какофонией. Они даже меня разбудили, когда я вкушал свой обязательный послеобеденный сон. Срочно примите меры!
Войд строго нахмурился и покачал головой.
– Да, разбудить после обеда – это серьезный проступок.
– Вот-вот! Порт это место серьезное, деловое, и нарушать тут всякой музыкой недопустимо.
– Еще и музыкой? Ая-яй!
Зимородок повернулся к кораблю и пронзительно свистнул. На борт вскочил белый крыс, в рыжем кожаном жилете с многочисленными карманами.
– Чем это ты мешаешь достопочтенному цвергу?