Путешественница во времени. Книга 1. Грани настоящего - стр. 7
– И как байкер? – рассеянно спросила я. Кавалеры у Шарлотты менялись с завидной регулярностью, так что было совершенно бессмысленно их запоминать, как и спрашивать имя нового. Подруга в очередной раз подтвердила эту мысль, когда довольно равнодушно отозвалась:
– Нормально. Не думаю, что мы с ним долго пробудем вместе: он настроен на серьёзные отношения, семью… Я пыталась объяснить ему, что семья и быт уничтожают любовь и всё хорошее, что есть в отношениях, но кажется, я его не переубедила.
Я молча покосилась на неё, не спеша делиться своим мнением. У Шарлотты были своеобразные взгляды на мир, которые были понятны далеко не всем.
Она была старше меня на один год. Нас познакомил Патрик четыре года назад, когда впервые взял меня на работу, а Шарлотта уже несколько месяцев работала фотографом в «Обществе Искателей». Вскоре выяснилось, что наше с ней пристрастие к тяжёлой музыке было общим, и потому мы быстро подружились. Она была натура творческая – занималась танцами, писала в свободное время стихи, неплохо рисовала. Эта творческая жилка вместе с некоторой романтичностью характера во многом сформировали её мировоззрение и поведение, казавшееся многим эксцентричным и вызывающим. Саму себя Шарлотта называла фаталисткой, верила в судьбу, в свои двадцать пять считала себя безнадёжно старой и многое повидавшей, всегда открыто высказывала своё мнение, презирала мужчин и отчаянно искала новых впечатлений и ощущений. Именно поэтому, как мне кажется, она и оставалась в «Обществе» – мир сверхъестественного точно должен был казаться ей притягательным и загадочным. Благодаря этой же тяге к новым ощущениям и чему-то трагичному, она встречалась исключительно с какими-то тёмными, не вызывающими никакого доверия личностями. Нередко это бывали такие же творческие натуры, как и она сама. Последним её кавалером и вовсе был какой-то женатый мужик, уже имевший две семьи и не скрывавший этого. Шарлотта почему-то провстречалась с ним целый год, за который они раз пять расставались и сходились снова, пока не разругались окончательно. Моя сестра её терпеть не могла, считая грубой и пошлой. Я сама полагала, что Шарлотта выбрала себе некую роль, в которую она так вжилась и которую так самозабвенно играла, что в итоге сама начала в неё верить. При всём этом она была великолепно начитанной, весьма самокритичной, наблюдательной, часто смотрела на вещи более трезво, чем многие из моих знакомых, и обладала превосходным чувством юмора.
Лично мне с ней было интересно.
– Ох, ну наконец-то! – проворчала тем временем она, и я, вынырнув из собственных мыслей, обнаружила, что в нашу сторону пробирался третий автомобиль – старый «Пежо» синего цвета.