Путешественница - стр. 94
Могучий горец провел всю ночь возле умирающего странника, шепча ему слова утешения. Вставший в углу, чтобы не пугать никого своим мундиром, Грей был растроган подобной деликатностью и заботой.
Наконец шотландец осторожно опустил усохшую руку покойного на грудь и сделал те же движения, что и священник: провел рукой надо лбом, сердцем и обоими плечами, изобразив таким образом в воздухе крест. После чего открыл глаза и встал, чуть не задев потолочные балки головой, затем кивнул майору и стал спускаться по лестнице.
– Сюда.
Грей указал на дверь трактира, ночью пустого. Сонная служанка развела для них огонь в камине, подала хлеба и эля и вновь оставила их вдвоем.
Майор дал Фрэзеру время поесть и, лишь выждав, спросил:
– Так что же, мистер Фрэзер?
Шотландец опустил на стол оловянную кружку и утер рот ладонью. Несмотря на бессонную ночь, он выглядел собранным и аккуратным; его усталость выдавали лишь темные круги под глазами.
– Что сказать, господин майор, в его речах, по-моему, было немного смысла, – начал узник, перешедший сразу к делу. – Слово в слово же несчастный сказал вот что.
И Фрэзер заговорил. Он произносил слова медленно и тщательно, останавливаясь, чтобы поточнее вспомнить произнесенное или объяснить тот или иной гэльский оборот. Разочарование Грея нарастало. Шотландец был совершенно прав: ничего существенного в сказанном не было.
– Белая колдунья? – неожиданно прервал он Фрэзера. – Он сказал «белая колдунья»? И «тюлени»?
Похоже, эти слова тоже оказались частью бреда, но они привлекли его внимание, он сам не понимал чем.
– Ну да, сказал.
– Повторите эти места, – приказал Грей. – Так точно, как только можете. Пожалуйста, – добавил он.
Майор внезапно понял, что в обществе Фрэзера ему хорошо, и сам этому удивился. Не исключено, впрочем, что причиной такого состояния стало обычное утомление, поскольку после ночного бодрствования у смертного одра обычные реакции и чувства не могли не притупиться.
И вообще-то ночь казалась Грею чем-то нереальным, а уж ее финал – и подавно. До этого момента ему и во сне не могло привидеться такое: он под утро сидит в деревенском трактире за одним столом с Рыжим Джейми Фрэзером и пьет с ним эль из одного кувшина.
Шотландец выполнил его просьбу и стал говорить очень медленно, постоянно делая паузы, чтобы припомнить сказанное точнее. Иногда он менял слово на более подходящее, иногда употреблял другой оборот, но повторный рассказ почти ничем не отличался от первого, и то, что Грей понял и сам, было переведено точно, без малейших искажений.
В расстройстве майор помотал головой. Вот же ерунда! Один лишь бред, именно что бред. Если покойнику когда-нибудь и приходилось видеть золото (похоже было, впрочем, что приходилось), то по его путаному рассказу было решительно невозможно понять, какое, где и когда.