Путь воина - стр. 30
9
Хмельницкий вновь был поражен той убогостью, которую представляла собой крепость Ор-Капи. Невысокие глинобитные стены, кое-где уже основательно подернутые трещинами и отмеченные обвалами, полузасыпанные рвы, заваленные отбросами переходы…
Однако Тугай-бей, казалось, не замечал всего этого. Он показывал Хмельницкому свой город, свою крепость и свои владения с величественной щедростью правителя, у которого нет никаких секретов от союзника, словно дарил ему все это.
– Я не уверен, что ваша крепость готова хоть к какой-нибудь серьезной осаде, – позволил себе иронично заметить полковник.
– Но и не много известно случаев, когда кому-либо удавалось взять ее, – в том же ироничном тоне ответил мурза. – Если какие-то войска и прорывались в Крым, то лишь обходя Ор-Капи, – спокойно воспринял он выпад Хмельницкого. – И потом, к чему я должен готовить ее? Получив на северных землях союзника, перед которым трепещет даже Ляхистан, я вообще могу разрушить эти стены. Разве что первый удар вы решили нанести именно по Перекопу, а, полковник? Не таитесь. Помните, как говаривали наши предки: «Иду на вы!».
Хмельницкий помнил, что это относилось лишь к его славянским предкам. Однако огорчать татарина он не стал. Приятно удивило уже хотя бы то, что мурзе известен этот рыцарский вызов.
Трое суток прошло с тех пор, как Хмельницкий и княгиня Бартлинская появились в этом городе, прежде чем он сумел пробиться к мурзе. Лишь когда полковник приказал своей свите готовиться в дорогу и распустить слух о том, что глубоко обиженный Хмельницкий решил оставить Перекоп, не дожидаясь встречи с правителем, появился посыльный мурзы. С истинно восточным радушием он объявил, что светлейший Тугай-бей, да продлит Аллах счастливые дни его, наконец-то вернулся с охоты и очень обрадовался, узнав, что в его владениях находятся столь высокочтимые гости.
– Вот уж не думала, что к перекопскому мурзе труднее попасть, чем к крымскому хану, – ослепительно улыбаясь, молвила по этому поводу Стефания, в присутствии которой происходил весь этот обряд «приглашения к испробованию яда».
Хмельницкий признал, что сказано это было слишком смело и даже опрометчиво. Тем не менее про себя добавил, что чем мизернее чиновник, тем выше ценит он свое время и свое спокойствие.
Впрочем, полковник понимал, что Тугай-бей не подпускает его к себе не из-за чванства чиновников. Слишком обязан ему этот человек, чтобы вот так, по глупой прихоти, уклоняться от встречи. Скорее всего, правитель Перекопа выжидал, выясняя, чем закончилась встреча казачьего атамана с Ислам-Гиреем.