Путь в Обитель Бога - стр. 17
– Когда вернусь, я расскажу тебе, – пообещал Тотигай. – А пока мне повелевает молчать обет саваяха. Не сомневайся, в положенное время ты непременно всё узнаешь, и это так же верно, как то, что меня зовут Хозяин Сумеречных Скал! Ты спас мне жизнь, ты мой брат, мы никогда не расстанемся – клянусь моими молочными когтями!
Вот и всё, что я получил. Ну и прочий бред в том же духе. Был-то он, по сути, ещё щенком, да и от меня набрался глупой мальчишеской восторженности. Но я всё же был рассудительнее, и думал, что он не вернётся. Керберы людей недолюбливают, люди их тоже, и мало кто из этих страшноватых здоровых собак с крыльями соглашается жить вместе с нами.
– Пусть свидетелями мне будут духи предков! – возмущённо заявил Тотигай в ответ на высказанное мной сомнение в его искренности. – Вскоре ты узнаешь, как мы умеем держать данное обещание!
Конечно, я ему тогда и на секунду не поверил. Взрослые керберы иногда подолгу странствуют с торговцами или трофейщиками, которые им приглянулись, иногда и постоянно ходят с ними, но это взрослые. Матёрые керберы – серьёзные твари, заслуживающие уважения, а малолетние – всего лишь кусачие и брехливые крылатые шавки, в чём я успел убедиться за годы общения с Тотигаем. Они постоянно призывают духов предков и клянутся своими молочными когтями, причём ни одному их слову нельзя верить ни на грош.
Но Тотигай вернулся. Отсутствовал он долго, и я узнал его не сразу. Кербер окреп, раздался в кости, шкуру покрывали замысловатые рисунки священных тату и шрамы зарубцевавшихся ран. На шее вместо сделанного мной когда-то ожерелья висело другое – из боевых когтей убитого соплеменника.
– Привет, Элф, – сказал он, брякаясь на пол моей комнатушки в Харчевне. – Рад, что застал тебя. Слышал, ты теперь здесь редко появляешься.
Я опустился на пол рядом с ним и стал рассматривать гладкие дорожки тату. Шкура у керберов как коврик с очень коротким и плотным ворсом. Рисунки выглядели так, будто виртуоз-цирюльник поработал миниатюрной бритвой, но я знал, что волос на этих местах не будет расти уже никогда. Тотигай приподнялся и расправил голые кожистые крылья, давая мне возможность рассмотреть остальное. На крыльях узоры были словно расчерчены белым по чёрному фону.
– Разгребатели? – спросил я.
– Только один из них. – Тотигай зевнул, показав клыки длиной с палец. – Слышал, ты стал крутым трофейщиком.
– Так говорят.
– Тогда, может, у тебя найдётся галета?
Я угостил его, и смотрел, как он ест. Боевые когти керберов очень острые, и я прикидывал, насколько тяжело поначалу носить ожерелье из них на собственной шее. Грудь Тотигая давно зажила, но превратилась в один сплошной рубец, состоящий из борозд и наростов, – настоящая броня.