Путь в Царьград - стр. 6
Мы стояли, он покуривал трубку (я уже лет двадцать, как бросил эту пагубную привычку) и разговаривали вроде бы ни о чем. А в голове крутилась только одна мысль. Сам факт нахождения моих бывших коллег на борту этого корабля, «Смольный» и «Перекоп», превращенные в военные транспорты и набитые офицерами и солдатами – все говорило о том, что игры в войну с «условным противником» закончились, и вот-вот пойдет такая пьянка, что последнему огурцу явно не поздоровится. А пока мы рассматривали наш эскорт.
– Серьезный парниша, – Николай кивнул в сторону хищного силуэта сторожевика, – без него нам в Балтике было бы не совсем уютно. Эстов с прочими гордыми шпротоедами наши «партнеры» так накачали, что они просто на ушах стоят.
– Ну, эсты – это известные американские прилипалы, – я плотнее запахнул куртку. – Но, в любом случае, знаешь, с этой командировкой я вдруг почувствовал себя как когда-то в добрые старые времена моей работы в «конторе». Уж больно все быстро произошло – в стиле типа «пятнадцать минут на сборы».
Николай пожал плечами.
– Да и я еще вчера утром был не в курсе, ни сном ни духом, хотя ты сам знаешь нашу «богадельню»: «достать луну с неба к завтрему» или «закат солнца вручную»…
– Ну так ведь и доставали же, и закатывали… – я вздохнул, – вот были времена.
– И небо было голубее, и солнце ярче, и девушки красивее, и мы моложе… – Николай мотнул головой. – Ну да хватит пессимизма. Васильевич, расскажи-ка лучше немного о себе? Ведь, считай, двадцать лет не виделись.
Я грустно усмехнулся.
– И как будто вы меня перед встречей по своим базам не пробили? Я ведь, Коля, может, и постарел, но отнюдь не поглупел. Знаешь ведь, что тружусь все двадцать лет корреспондентом в питерском отделении ИТАР-ТАСС. И в этом качестве повидал и Крым и Рим, и попову грушу, и даже его дочку… Сначала, при «Борьке-козле», совсем мерзко было, так что и жить не хотелось. Потом полегчало чуток. В декабре 1994 года чуть не ухлопали меня в Грозном во время «первой чеченской», потом в Югославии был в 1999 году, вместе с парнями Евкурова на Слатину шел. В 2000 году – «вторая чеченская», потом Ирак, потом Цхинвал, в известном тебе августе. До сих пор душа болит, как тогда мы облажались. Городок – до Тбилиси рукой подать, грызуны бегут быстрее своего визга, гарнизоны брошены, оружие горами на складах, все канавы забиты брошенной натовским армейским барахлом… Да что тебе рассказывать – ты и сам все видел. – Я подмигнул своему собеседнику. – У меня ведь тоже есть свои источники информации… Да… И тут команда – «СТОП!» Айфоныч, видать, просто струсил. А Цхинвал? Этого выкидыша Мишико надо было не галстуком кормить, а на том самом галстуке повесить за «фаберже». Тем более что наш бывший коллега это пообещал – а он, сам знаешь, умеет держать обещания. Эх, ладно… кто видел – не забудет, а кто не видел – не поймет. Потом, после восьмого года командировочки были так, по мелочи: испытания техники да учения… И вот теперь снова – Сирия.