Путь в Царьград - стр. 2
Помимо «акул пера», у постамента компактной группой стояли десятка полтора неуловимо похожих друг на друга людей среднего возраста. Хотя они отнюдь не были братьями-близнецами. Среди них была симпатичная неяркая блондинка неопределенных лет и высокий брюнет с ярко выраженной восточной внешностью, сразу бросившийся в глаза. «То ли турок, то ли араб», – подумалось мне.
И тем не менее общего между этими людьми было гораздо больше, чем различий. Кого же они напоминали? Скорее всего, коллег, но не нынешних – собратьев по журналистскому цеху, азартно обсуждающих предстоящую командировку, – а тех, с кем довелось работать четверть века назад.
В те годы я, тогда еще тридцатилетний старлей, служил в одной тихой конторе, трехбуквенная аббревиатура которой была известна всему миру. К началу «катастройки» я дослужился до капитана, впереди уже маячили майорские погоны, но… Грянул роковой девяносто первый год, и Великой Страны не стало. А тому образованию, что возникло на ее месте (какое-то невнятное «эСэНГе на палочке») уже были не нужны такие, как я.
Кто-то из моих бывших коллег подался в начальники коммерческих «служб безопасности», кто-то – в бандиты, кто-то – в бизнес… А я пошел в журналистику, потому что там, где мне когда-то доводилось работать под другой фамилией, я иногда использовал для прикрытия журналистское удостоверение. Ну а теперь бейджик с надписью «ПРЕССА» окончательно заменил мне «корочки» сотрудника ПГУ.
Впрочем, некоторые из моей конторы подались и в президенты… С нынешним я знаком не был (у нас были разные направления), но в детстве мы вполне могли с ним встречаться. Ведь школы – моя и его – находились рядом, да и жили мы на соседних улицах. А в числе моих одноклассников были и те, кто неплохо знали Вовку с Баскова переулка.
Журналистская карьера у меня, в общем-то, заладилась. С помощью старых связей мне удавалось попадать в такие места, куда обычным представителя прессы попасть было затруднительно. В основном это были «горячие точки». Благодаря оперативным и объективным материалам с мест событий мое имя быстро стало широко известно в узких кругах.
Даже в самые мерзкие годы «разгула демократии» я не опускался до откровенных «чернухи» и «заказухи», что соответствующим образом оценили «где надо», и командировки, куда меня направляли, становились все интереснее и интереснее.
Но, несмотря на вполне успешную карьеру, меня не покидала тоска по молодым годам и работе в «конторе»…
Да, кстати, вон с тем подтянутым мужчиной средних лет, с сединой на висках, я уже был знаком. Лет двадцать назад, перед самым августом девяносто первого года, в наш отдел пришел молодой лейтенант. Как же его звали? Кажется, Николай Ильин? Точно – Ильин…