Путь России. Новая опричнина, или Почему не нужно «валить из Рашки» - стр. 44
При этом нужно понимать, что война принципиально отличалась от недавней финской, в которой те же самые крестьяне, колхозники показали абсолютный массовый героизм. Финская война была наступательной, а в такой войне дезертировать практически нельзя: нужно бежать к противнику впереди собственной армии и еще и ей в плен не попасться. В отступлении, да еще в ситуации, когда нет фронта, – совершенно иное дело.
У нас же даже в октябре 1941 года под Москвой не было фронта. Стандартный образ того времени – «немецкие десанты» на мотоциклах – не были десантами: мотоциклы не сбрасывали с парашютами. Это были просто передовые разъезды армии: они ехали себе и ехали до самых окраин Москвы.
В оборонительной войне, в отступлении не воевать просто – положил оружие и отошел на полкилометра в сторону. И это одна из причин, почему было такое количество пленных и почему они так чудовищно погибали. Это самые страшные мемуары – причем их не так много, потому что большинство людей погибло, – о том, как пленных просто сгоняли на поле, огораживали его по периметру колючей проволокой, ставили вышки с пулеметом, и все. И есть можно было только то, что на этом поле, под ногами, растет.
Большинство воспоминаний такого рода, которые я читал, – о том, как люди ели кормовую свеклу, которую выкапывали руками. Потому что ее можно некоторое время есть – и шанс выжить становился больше. А если это было поле пшеницы, например, то люди вымирали почти сразу. Немцы не были готовы к такому количеству пленных, да и в принципе их судьбой не интересовались. Они очень сильно недооценили численность Красной армии, не знали, что перед ними такие людские массы, и не задумывались о возможности такого количества пленных – деморализованных, испуганных, находившихся в состоянии ступора, паники. Потому что много людей было необученных, а многих учили вести только наступательную войну.
И эти людские массы сгоняли с дороги, чтобы они не мешали. Где-то их расстреливали сразу. Где-то сгоняли в лагеря, а дальше все происходило просто.
В чем отличие советского порядка от немецкого? Любой советский руководитель твердо знает, что план условен. Да, официально это закон и норма жизни, но если план не предусматривает чего-то происходящего, на это происходящее необходимо быстро и инициативно реагировать, иначе будет плохо. Немецкий же руководитель действует совершенно по-другому: у него есть список обязанностей, и ничего, кроме этих обязанностей, он выполнять не будет.
Поэтому, если крупная советская часть видит лагерь даже немецких военнопленных, которым нечего есть, командир понимает, что кто-то чего-то не предусмотрел, это нормальная штатная ситуация, так бывает, – и в итоге пленных покормят, хотя бы из страха командира перед некими неясными ему самому, но более чем возможными обвинениями.