Путь одиночки - стр. 4
Родственников, живущих в Лазо или ближайших окрестностях, не осталось. Мирослав знал о том, что у него есть два двоюродных брата, один в Москве, другой во Владивостоке. Но начинающий автор стеснялся вести с ними переписку, опасаясь, что разбогатевшие за счёт собственного бизнеса кузены просто-напросто его засмеют или не захотят общаться с бедно живущим чудаком.
…Всё проходит, всё изменяется. Год назад к Мирославу приехал один из двоюродных братьев, Владимир Корнев. Он нанёс визит поздно вечером, когда Мирослав уже собирался лечь спать. Громкий стук в дверь заставил вздрогнуть от неожиданности. Что-то в сердце подсказывало: добром это не кончится. Но как не открыть родственнику, который устал с дороги?
– Здоров, кузен! – полноватый мужчина с небольшой бородкой вошёл внутрь и протянул руку. Мирослав подметил, что у забора припаркован крутой джип, правда, он не знал, какой марки, поскольку не интересовался автомобилями.
Мирослав приветствовал Владимира, а тот, осмотревшись, заметил:
– Бедновато живёшь. Ну да ничего, скоро мы это исправим.
От того, как прозвучала эта фраза, пошли мурашки по коже.
– Мне хватает и этого, – произнёс Мирослав. – Раздевайся, проходи, я тебя чаем угощу. Мы же столько лет не виделись!
– Да-а… – протянул Владимир. – За двадцать лет многое изменилось. Теперь-то мы уже не те неразумные пацаны…
Опять фраза была произнесена таким тоном, словно человек сам стремился забыть своё детство.
– Чай, конечно, это хорошо. Но у меня в машине есть несколько бутылок текилы. Хочешь, принесу?
– А что это? – удивился Мирослав незнакомому названию.
– Ну ты, брат, даёшь! Водка такая, если по-простому, – покачал неодобрительно головой Владимир.
– Нет, спасибо, я не употребляю, – отказался Мирослав.
– Тогда понятно, почему не знаешь. Ну ладно, ты тут суетись, а я всё же принесу, не могу с дороги отказаться от крепкого напитка.
Владимир вышел, а щуплый по сравнению с ним Мирослав лишь пожал плечами. Годы изменили того мальчишку, которого он знал когда-то в детстве, пока тот не уехал с родителями во Владивосток. Не было в глазах родственника той весёлости, того задора, который давал возможность насладиться жизнью. Владимир стал совсем другим человеком; как выяснилось позже, он изменился отнюдь не в лучшую сторону.
За чаем они сначала болтали о том, о сём. Затем Владимир не выдержал, налил себе текилы, насыпал соли на ладонь, лизнул, откусил дольку лимона, выпил, закусил солёным огурцом из запасов Мирослава – тот специально открыл одну из заготовленных на зиму банок. После этого разговор перетёк в совсем другое русло.