Путь кочевника - стр. 8
А в последние годы в бухте начали разводить лакса – балтийского лосося, и в воду выбрасывали много всякой всячины, которую любили крабы, они за этой требухой приплывали, наверное, аж из-под самого Шпицбергена, шарились по дну, скрежетали доспехами, дрались, обижали разную рыбью мелочь, которой тоже надо было чем-то питаться.
Однажды не удержался и Яско, попробовал также попытать счастье в ловле краба. Отходами от хозяйств по разведению рыбы не пользовался, пошёл к коку, которого знал давно и мог обратиться по любому поводу.
Кок, посмеиваясь над приятелем, выдал ему то, что надо – кусок свежей говяжьей требухи. Пожелал:
– Ловить тебе, Геннадьич, не переловить!
– Попробую! – серьезно ответил Яско.
– Поставь перед собой задачу – поймать краба величиной с тарантас генерала Миллера!
– А кто это такой?
– Да был один, Верховным правителем в годы Гражданской войны работал. В Архангельске сидел. Мурманск ему, по-моему, тоже подчинялся.
– И что, он в карете ездил? Авто у него не было?
– Иногда не было. Колеса кареты у него имели золотые спицы.
– Модник, однако.
– Модник – не модник, а женат был на внучке Натальи Гончаровой, жены Пушкина.
– Лучше бы он был женат на внучке самого Пушкина.
– Ну, как сложилось, – кок раскинул руки в стороны, будто обмерял крупную рыбу, – так сложилось.
– Выходит, повезло только наполовину.
– Фамилия у него что, еврейская?
– Не еврейская, а немецкая. Типичная причём.
Поймать краба величиной с карету, конечно, можно, но только не в Лиинахамари, а где-нибудь у берегов Чили. И это вполне реально. А в Баренцевом море, тут и норвежцы могут неправильно понять русских моряков. Впрочем, насчёт норвежцев Яско подумал просто так, на всякий случай, – а вообще-то дела до норвежцев ему нет никакого, ну совершенно никакого.
Яско приладил к блесне тройник покрупнее и покрепче, насадил на него требуху – спасибо коку, не пожалел добра для друга, поплевал, как на обычного рядового червяка, и спустил под корму родного эсминца.
Первая поклёвка последовала очень скоро – резкая, внезапная, от которой даже в ушах что-то застучало, Яско подсёк и отрицательно покачал головой – слишком рано это сделал, краб ловко отгребся в сторону: человека он почувствовал гораздо раньше, чем тот почувствовал его. «Все равно не уйдешь, – возникла в Яско жесткая мысль, – закуска к пиву будет у нас обязательно».
Подумал о том, что подсекать краба надо резко, только резко, чтобы тройником пробить хитиновую броню. А не пробьёшь – краб только ухмыльнется и отвалит прочь: нашли, мол, дурачка на четыре кулачка. Фиг вам!