Путь к Босфору, или «Флейта» для «Императрицы» - стр. 26

Полотно с мудрёным графским гербом отозвалось на ладонь гулом барабанной кожи, но, видимо, не слишком убедительным для опытного уха, – так что Кирилл поморщился:

– Его бы резиновым клеем пропитать…

– А пэ… почему не лаком? – поинтересовался лейтенант Иванов, соответственно старшинству, – «первый».

– А ты себе на корабле паруса залакируй, – я посмотрю… – со вздохом проворчал Кирилл.

– Кэ… какие паруса? – возмутился Вадим. – На бэ… броненосце?

– Я ж и говорю, дилетанты… – как раз таки невозмутимым остался Кирилл. Хотя тут же вскрикнул: – Ну что вы делаете!? – увидев, как Арина, рискованно держась за расчалки крыла, собирается спрыгнуть с низкой скамеечки в руки Вадима.

Судя по гримасе Иванова (второго) – у того сердце зашлось.

– Кэ… как… – покачал головой первый.

– Как ты на нём летать собираешься? – закончила за него девушка, отряхивая от ржавой пыли белый передник санитарки. – …Когда чихать рядом боишься.

– Придёт время, и скоро придёт – и вы узрите, как воспарит сей венец прогресса, – патетически начал Кирилл, подкручивая стриженые усы эпохи «твид». – Не будь я венец природы…

– Ну, положим, если сей аппарат ещё можно назвать венцом прогресса, то только на сегодня, ибо прогресс неудержим, – раздалось внезапно.

– Бэ… браво, отче! – живо обернулся к двери сарая Вадим.

– …То вас, молодой человек, венцом природы назвать никак нельзя, – с анафемской безаппеляционностью закончил протодьяконский бас.

– Довольно обидное заявление, – прищурился на дневной свет и Кирилл.

– Ну, уж не обессудьте. – Неизвестный проявился в ангельском оперении лучей размытым тёмным пятном: – А с точки зрения естественного отбора, вы далеко не самый лучший его образчик.

– А кто же лучший? – словно дитя в предвкушении сюрприза, захлопала в ладоши Арина.

– А вот она…

Арина взвизгнула.

На плече у батюшки суетилась приличных размеров крыса, причем отнюдь не белая лабораторная. А самая что ни есть серая – суть обыкновенная «rattus vulgaris».

Или всё-таки необыкновенный? Хоть и не чураются эти твари рода людского, но чтобы аж так с ним соседствовать? Чтобы заботливо перебирать раздвоенную серую бороду святого отца?

– Отчего же всё-таки она венец природы, а не я? – не без азарта поинтересовался Кирилл. – Хоть я и готов признать её премиленькой.

– А оттого, что чтобы с ней, с природой не приключилось, вплоть до нового вселенского потопа… – батюшка на секунду призадумался и поправился: – А ещё верней, чтобы человек в порыве прогресса с ней не учудил, вплоть до рукодельного Апокалипсиса и полного самоуничтожения, – а она таки выживет.