Путь Холлана - стр. 37
Несмотря на усталость, у костра монашка первым делом достала из поясной сумки набор для шитья и принялась штопать разорванный подол. Оказалось, что она успела предусмотрительно снять с веток оторванный кусок ткани, прежде чем они покинули место боя с культистами. Она устроилась как можно дальше от лысого мужчины, которого Базиль снова привязал к дереву. Мальчишка занимался готовкой, а Холлан чистил меч. Он уже хорошенько протёр его травой днём, даже вылил приличное количество воды из бурдюка, но ему всё ещё казалось, что кровь культистов оставалась в каждой едва заметной щербинке.
Наёмник запретил Базилю тратить на культиста еду и воду, но мальчишка всё равно предложил тому попить. Лысый мужчина помотал головой и даже позволил себе улыбнуться.
– Ну что за тупость! – проворчал Базиль, усаживаясь рядом с Холланом.
– Надеется умереть от голода и жажды раньше, чем попадёт в руки селян, – пояснил наёмник.
Базиль с удивлением уставился на культиста, а тот прижал голову к дереву, притворяясь, что спит. Мальчишка вздохнул и кивнул. Поклонник культа Пустоты не мог рассчитывать на милосердие и вряд ли староста будет настолько добр, чтобы подарить ему быструю и безболезненную смерть.
– Эй, учитель, научи меня чему-нибудь.
– Сначала запомни то, что я раньше говорил, и научись выполнять приказы, – отрезал Холлан.
Базиль нахохлился, пожал плечами и с минуту сидел, уставившись в огонь, над которым вились мотыльки. Потом он встрепенулся, вытащил из-за пазухи маленький холщовый мешочек. Внутри оказались блестящие камушки, серые и чёрные. Базиль отсчитал несколько штук и кинул на землю. Начал считать, загибая пальцы и что-то бормоча себе под нос.
Холлан взял камушек из тех, которые мальчишка отложил. На нём были выцарапаны палочки и точки. Насколько наёмник помнил – знак ветра в физическом мире и знак перемен в предсказаниях.
– Сейчас тебя монашка захочет обратить в свою веру, – неуклюже пошутил Холлан.
Мальчишка хмыкнул, не поднимая глаз, и продолжил загибать пальцы. Монашка взглянула на Базиля, но осталась равнодушна к его играм с духами. Одной рукой она ворошила траву, доставала сухие листья и маленькие веточки и кидала их в огонь. Огонь захватывал добычу, которая вспыхивала и быстро сгорала до черноты, некоторое время сохраняя прежнюю форму. Другой рукой женщина гладила украшение.
– Откуда у тебя это?
– Это? – монашка вздрогнула, сжала в кулаке серебряную пластинку.
Холлан подумал было, что она сейчас начнёт плакать, но она расслабила руку и прямо взглянула на наёмника. То ли от усталости она казалась спокойной, то ли и прошёл шок.