Путь херувима - стр. 22
– Дед, – закричал Игорь.
– Чего ты орешь, – обозвалась старуха, – на улице он, когда придет, скажу, чтоб зашел.
– Он в деревню пошел?
– Да, в деревню, сегодня тебя заберут, только не ори, – возмущенно ответила хозяйка.
Послышался скрип двери и знакомый стук сапогов.
– Дед, – с надеждой воскликнул он, – иди сюда.
– Что тебе еще нужно? – войдя в комнату, хмуро ответил старик.
– Ты ходил в деревню?
– Какая деревня, работы полно, а ты со своей деревней. Буду я еще время тратить на тебя. Работать надо.
– Долго мне еще ждать? – спросил охотник.
– Недолго, поверь, – ответил дед, – с работой справлюсь и схожу.
– Может, вы меня чем покормили, а то я уже два дня не ел, только воду пью с лужи, наверное.
– Кто не работает, тот не ест – запомни.
– А как же мне работать, ноги то у меня нет?
– А это твои проблемы, отстань.
Старик вышел с комнаты. Доносился спор между старухой и стариком. Слышались отдельные слова бабки «давай сейчас», а старик все твердил «лучше на потом». Старуха начала сильно кричать на деда и обещала оставить его голодным. Грозилась не кормить старика так же, как и охотника.
Дед разозлился, схватил топор и направился в комнату, где лежал незваный гость. Охотник недоумевал, зачем деду топор, и что он со злости может сделать. Но старик подошел к Игорю и стал рубать вторую ногу выше колена. Тот начал кричать, умоляя его остановиться. Но он был непоколебим. Вбежала старуха и снова стала кричать:
– Куда ты столько рубаешь, пропадет ведь, холодильника то у нас нет. Ты что совсем тупой. Прошлый раз сколько осталось. Руби давай ниже колена, старый пердун.
Дед стал еще с большей жестокостью рубить ногу ниже колена, часто промазывая и изувечивая всю ногу. Охотник вскоре потерял сознание от болевого шока.
Очнувшись через некоторое время, Игорь, молча преодолевая всю свою телесную и моральную боль, пытался снять жгуты с обеих ног, чтобы покончить жизнь самоубийством от потери крови. С большим трудом со слезами на глазах от невероятной боли как телесной, так и моральной ему все-таки удалось их снять и размотать тряпки. Но вскоре пришел старик и стал крутить охотнику руки, пытаясь их переломать, чтобы больше он не смог снять жгуты. Бил его по лицу и туловищу сапогами. Постепенно удары становились все менее ощутимы, а затем вообще перестали приносить боль. Игорь почувствовал какую-то необыкновенную легкость, ему показалось, что он завис под потолком комнаты и что избивают уже не его, а кого-то другого. Его что-то пыталось опустить вниз на пол, где он испытывал невероятные боли, но он сопротивлялся и пытался вырваться на свободу. Туда в родное село, к своим друзьям-односельчанам, которые сидят сейчас в беседке и пьют самогон. И, действительно, так и произошло. Охотник увидел всю свою компанию, которая собралась у беседки. Птицы нежно ласкали слух своим пением. В речке скидывалась рыба, квакали лягушки. Лицо ласково обдувал ветерок, затрагивая ветки деревьев и кустов. Увидел мать свою, отца совсем седого рядом с ней, стоявших в бескрайнем пшеничном поле. Запах молодой пшеницы и чистого, рожденного под свободным голубым небом насыщенного травами теплого воздуха, пьянил воображение. Вот оно мое родное село. И все-таки я вернулся.