Путь Горыныча - стр. 27
«Я, можно сказать, Серегу и Саню тогда обманул. Предложил им просто записать мои песни, не имея ни студии, ни денег на запись. Да я и студий почти не знал. А те, что знал, не подпускали меня на пушечный выстрел. Но с Галаниным и Горячевым получался совсем другой расклад, что-то можно было найти.
Я рассчитывал, что после студийной сессии они станут постоянными участниками моей группы. Но, дабы не спугнуть, впрямую им этого поначалу не говорил. Вроде как они согласились просто мне подыграть, и мы стали репетировать мои песни на акустических гитарах. У меня даже есть где-то в домашнем архиве черно-белая фотография «Гулливера», которую мне тогда подарил Сережка. На ней – он, Горячев, Аедоницкий и их барабанщик Боровков. И на обратной стороне рукой Галанина написано в шутку: «От новобранцев, желающих вступить в «Бригаду С».
«Вряд ли Гарику очень нравился репертуар «Гулливера», но моя игра его, видимо, впечатляла, – размышляет Галанин. – В середине 80-х, по опросу читателей одной популярной молодежной газеты, меня даже поставили на второе место (первым был Серега Рыжов из «Динамика») в рейтинге лучших советских басистов.
Короче, Игорь Иваныч начал нас с Сашкой «агитировать». А он в разговоре порой бывает очень убедителен. Еще и в располагающей атмосфере все происходило. Мы же с собой в училище колбаску возили, бутылек… В основном, конечно, тогда еще всякую сладкую хрень пили, но и водку уже тоже. И Гарик «под стаканчик» с напором нам доказывал, как очень скоро мы станем рок-звездами, если с ним объединимся. Я сказал, что надо бы хоть материальчик послушать… Он под гитару исполнил песни, которые до сих пор очень любит. На стихи Димы Певзнера и на свои – в том же стиле. Мне, честно говоря, музыкально они показались совершенно не близкими, ну «до лампочки» просто. Но Гарик их так артистично показывал, что я вдруг просёк – это круто! Даже такое каэспэшное говно можно превратить в настоящий рок-н-ролл! Во всяком случае, попробовать мне было интересно. Не такой уж я, видимо, кондовый товарищ, раз повелся на идеи Гарика. Какая-то, пусть небольшая, душевная и артистическая свобода во мне тоже присутствовала. И еще прикололо, что весь проект «Бригады С» уже существовал в гариковской голове. Оригинально: есть название, идея, а состава еще нет. Чаще наоборот бывает. Правда, Саня Горячев, конечно, с ужасом все это воспринял и долго с нами не выдержал. Быстро ушел в хард-рок, потом к Кузьмину, в профессиональную филармоническую команду.
Он немодный совершенно парень был. Такой настоящий пролетарий, реально на каком-то заводе работал. Это мы с Гариком только формально работягами числились, а так-то – интеллигенция. В Задонске нас местные однозначно за столичных чужаков принимали. Хуже нас для них был только здешний гей по имени Коля-Оля. Героический кадр – в те годы в Липецкой области он не боялся носить женские платья! Ему девяносто процентов местной агрессии доставалось». «Жалко его было, – признается Сукачев. – Безобидный парень, почтальоном работал, ездил на велосипеде по округе, в женском парике с косами…»