Путь голема - стр. 23
На большой площади, окруженной нависающими балкончиками стеклянных домов в три-четыре этажа, расположились десятки ларечков, торговых палаток и маленьких мастерских. Кажется, что неизвестный архитектор умышленно наклонил дома к центру площади, так, чтобы балконы нависали один над другим и образовывали незамкнутый купол, похожий на частично закрывшие лепестки бутона цветка.
Квакают, расхваливая свой товар, торговцы рыбой и тычут его под нос прохожим. Те отворачиваются, зажимая ноздри. Пялятся в небо пустыми глазами из огромных плетеных корзин причудливые дары моря. Жонглируют окровавленными кусками мяса широкоплечие мясники, заманивая покупателей в свои палатки с неизменными атрибутами – колодой, топором и крючьями с тушами. Зеленщики размахивают пучками трав и зелени источающими непривычные запахи. Колдуют над комьями глины гончары. Надувают щеки стеклодувы у раскаленных печей. Тянет ручку за еще горячей стеклянной фигуркой малец. Раз за разом обрушиваются на наковальни молоты кузнецов, наполняя город звоном рождающейся стали. Один перед другим выхваляются яркостью и рисунком торговцы тканью. Хмуро зыркает по сторонам наемная охрана, больше похожая на бандитов, у пышных палаток ювелиров.
Тискаются по углам влюбленные парочки. Хорошо одетые мужчины придерживают при ходьбе мечи и горделиво поглядывают на окружающую их чернь. Колышутся пестрые подола дорогих нарядов сопровождающих их женщин. Ажурные платочки небрежно прикрывают брезгливо сморщенные носики, обильно припорошенные пудрой.
Шипит на жаровнях мясо у небольших забегаловок под пестрыми балдахинами, а на круглых столиках покрываются шапками пышной пены кубки. Мечется с гиканьем стайка оборванных детишек, преследуя одуревшую от запаха жарящегося мяса линялую псину. Ждут подвыпивших трудяг уставшие представительницы древнейшей профессии, демонстрируя непреодолимую страсть и увядшие прелести.
Жонглируя факелами, пляшут паяцы. Гремят мелочью в мисочках нищие в ожидании подаяния. Калеки, соревнуясь в изысканности болячек и увечий, так же нагло тянут мисочки к прохожим. Незаметно режет кошелек с пояса купца малолетний вор. Потирает руки наблюдающая за ним стража. Бездомными собаками, понурив голову, плетутся у скрипящих телег хмурые крестьяне.
Наше появление не осталось незамеченным.
Взвизгнули хором женщины, прячась за спины мужчин, геройски опустивших ладони на эфесы мечей. Ощетинились наемники у ювелирных лавок, поигрывая иззубренными клинками. Воришка, вздрогнул, и лезвие ножа чиркнуло не по веревке, а по добротно выделанной коже кошелька купца. Со звоном сыпанули в разные стороны блестящие кружки. Толпа детей и неожиданно исцелившихся калек тут же устроила свалку, в которой не преминул скрыться виновник.