Путь домой - стр. 17
– Я знаю, о чём ты думаешь, Макс. Забыл? От меня нельзя скрыть абсолютно ничего. Хотя, я не смогла читать мысли русалок и тех существ. Странно, правда? – опечаленный голос был лишён красок.
– Наверное, они устроены иначе. Вот и всё, – поразился, с какой лёгкостью говорил, потому что чувствовал себя совсем разбитым.
– Слушай, я знаю, ты хочешь. Но мы не можем его оставить, Макс. Я уже проходила через это, и дважды хоронить…, – фраза оборвалась, голос дрогнул, слёзы вновь покатились по щекам. Одна из слезинок прокатилась по шраму и скользнула под рубашку.
– Нет! – закричал он так внезапно, что она дёрнулась от неожиданности. – Слышишь, нет! Сейчас всё по-другому! Слышала, что говорили твари? Они хотели, чтобы ты рожала в селении. Значит, ребёнок выживет! Иначе, зачем он им понадобился?
– Я об этом не подумала, – всхлипывала Мила.
Он обнял её крепко, крепко, зарылся лицом в волосы, и вдыхал запах, который всегда успокаивал. Затем немного отстранился и погладил плоский животик.
– Всё будет хорошо. Обещаю. Я люблю тебя милая. И тебя люблю мелкий, хоть ты, наверное, ещё и не слышишь меня. – Она улыбалась и светилась от счастья.
Пару недель брели по опасному лесу, прислушиваясь к каждому шороху. Останавливаясь на ночлег, дежурили у самодельной палатки по очереди. Странно, но новое положение Милы возбуждало в нем желание к действию, и теперь на дежурстве он не засыпал, хоть и дежурил большее количество времени, чтобы она и ребёночек могли отдыхать. Он не знал, какими темпами должен расти живот у беременной женщины. Да и вообще знал об этом мало, как и любой другой мужчина, но живот рос слишком стремительно и уже заметно округлился. «Ребёнку ведь всего месяц. Что же тогда будет через девять?». Настроение Милы менялось слишком часто, при этом он остро ощущал любое его проявление или перемену, благодаря необычной связи. И порой сам себя чувствовал беременным и истеричным. В такие моменты было тяжелее всего сдерживать эмоции. Она это знала и тоже старалась. Странно было и то, что за две недели в лесу они не встретили ни одной твари: ни трескунов, ни тех рогатых, прикончивших брата, ни даже уродливых крыс и жуков. При этом вдалеке были слышны звуки природы и животного мира, но к ним никто не смел приблизиться. Потому он легко оставлял Милу одну и шёл на охоту. Находил кого-нибудь съедобнее за пару километров от ее местонахождения. Да и на него никто не нападал. Даже те трескуны, что загнали в магазин, убегали, лишь его завидев. «Что-то явно не так. Как там говорила главная тварь? Везде нас найдут? Может это они охраняют от опасностей? Если так, то зачем?». Догадывался зачем, и считал, что после того как Мила родит, всё и начнётся. Нужно было, как следует подготовиться.