Путь домой - стр. 2

Кругом буйствовала растительность. Кусты и деревья здесь пёрли со страшной силой. И неудивительно – под ногами сквозь пожухлую траву и наметенный слой земли кое-где проглядывала брусчатка. За кустами и деревьями виднелись потрепанные временем стены низкорослых кирпичных и каменных домов.

Растительность была знакомой. Листва на деревьях и кустах окрасилась в желтый и оранжевый. Для конца сентября это естественно. В груди екнуло, я захлебнулся холодным осенним воздухом и закашлялся.

Звездочка что-то заботливо промяукала. Вопроса я не понял, но разбираться не хотелось: я просто помотал головой.

А ведь холодно. Еще немного времени пройдет, адреналин после прыжка уляжется и станет совсем фигово. А что будет ночью?..

Надо найти теплую одежду.

Радость от того, что я попал, наконец, в родные широты, поспешно улетучивалась. В голове один за другим вспыхивали вопросы.

Где я? Это на самом деле Бремен? Если Бремен, значит это немцы. Кажется.

Сколько отсюда до дома?

На каком я слое?

Есть ли здесь люди? Если есть, то как они живут?

Где взять теплую одежду?

Где ночевать?

Но главное то, что половина проблем умножалась на два, потому как Звездочка моя ясная во многом от меня теперь зависела. Раньше я от нее, теперь она от меня. Такая хренька.

Я оглянулся на Звезду. Та топала следом. Перехватив мой взгляд, покорно улыбнулась. Высокая с черными, как смоль, волосами, еще более черными узкими восточными глазами и охренительной грудью. Улыбалась моя Звездочка тоже сногсшибательно. Ей-богу, если б не маленький нюанс, я бы влюбился.

– Бремен? – невпопад переспросила она.

– Я почем знаю? Раньше по вывескам можно было бы хоть что-то понять. Спросить хоть что-то можно было. А сейчас… ни указателей, ни местных жителей.

Звезда кивала и улыбалась. Из улыбки я сделал вывод, что не поняла она ни черта. Надо говорить медленнее. Но не повторять же.

Я выбрался из зарослей на более-менее открытое пространство и зашагал дальше, наугад сворачивая с одного проулка в другой. Город был старым. Совсем старым. Таким, по моему представлению, мог быть центр какого-нибудь европейского городишки, где к началу двадцать первого века еще озадачивались сохранением «исторического облика города».

Асфальта не было. Только основательно заросшая брусчатка. Дома невысокие. Кирпич, камень. Облезлые фасады. Облупившаяся краска и штукатурка. Проваленные крыши, торчащие сквозь проломы молодые деревца. Черные провалы окон, вывалившиеся стекла.

Кое-где, на совсем уж древних строениях, болтались на перекошенных ржавых петлях гнилые ставни. Местами стены опутывал увядший по осени плющ.